Лотерея

[As570]

- Порядок в зале! - шум быстро стих. - Приказываю Осужденным раздеться догола и снять с себя все украшения!

Миссис Смит услышала, как рядом всхлипнула ее дочь. «Салли, умоляю, не начинай! - с тоской подумала Элен, - и без твоих соплей тошно. Черт, ну вот и началось… Бесплатный стриптиз для подрастающего поколения… Добсон, сволочь, ты дождался своего часа», - Элен с ненавистью посмотрела на ухмыляющегося Френка. Больше всего Элен угнетала мысль о том, что ей придется раздеваться на глазах у Добсона. Что может быть унизительней, чем обнажиться на глазах у своего злейшего врага и полностью подчиниться его воле? «Не хочешь? Но тогда Френк с удовольствием возьмется за дело, - подсказал ей противный внутренний голос. - Элен, детка, ты проиграла вчистую. Смирись с этим. И подумай, что лучше: раздеться самой или подождать, пока с тебя сорвут одежду силой. И заодно с рыдающих девчонок… Так что давай, начинай. Покажи девочкам пример, ты же сама убеждала их быть послушными. Попробуй начать с простого!».

И миссис Смит сделала свой нелегкий выбор. На глазах у оцепеневших от страха девчонок она медленно стянула с ног туфли. Несмотря на весь ужас ситуации, миссис Смит испытала некоторое облегчение, когда стянула с ног тесные туфли и встала на холодный пол спортзала. Она пошевелила пальцами ног и с удивлением вспомнила, что дома так и не успела разуться… Но Элен вдруг с ужасом поняла, что вся ее решительность и хладнокровие куда-то испарились, и она просто не может заставить себя снять с себя ни нитки. Не может, и все! Элен чувствовала, что сейчас разревется, как маленькая девочка. «Боже, у меня ведь под платьем только комплект «Паутинка»! Это же все равно, что ничего!», - с ужасом вспомнила Элен. Она всегда надевала такое белье, или нечто подобное, когда предполагалась крупная сделка с VIP-клиентом. Так сказать, последний довод. Помогало не всегда, но все же… Миссис Смит еще несколько бесконечно длинных секунд разглядывала свои туфли, а затем подняла взгляд на дочь. Губы девочки дрожали, из глаз одна за другой капали слезинки и скатывались по ее пухлым щечкам. «Черт возьми, Салли, ведь я же тебя просила!..», - подумала Элен. Смотреть на заплаканную дочь было просто невыносимо…

Миссис Смит чувствовала, что пауза слишком затягивается. Она заметила, как один из копов что-то прошептал Френку Добсону, но тот только пожал плечами в ответ. Миссис Смит поняла, что копы теряют терпение, и их сейчас примутся раздевать силой. Элен медленно завела руки за спину и нащупала молнию на платье. Глядя прямо перед собой, она пыталась трясущимися и скользкими от пота пальцами расстегнуть крючок. Но неожиданно столь простое в обычных условиях действие стало настоящей проблемой. Нервничающей женщине никак не удавалось подцепить упрямый кусочек пластика, который все время выскальзывал из пальцев. Наконец Элен резко опустила затекшие руки и повернулась к Салли:

- Помоги мне расстегнуть платье. И ради Бога, не стой столбом! - раздраженным тоном произнесла миссис Смит.

Салли вздрогнула и, как под гипнозом, шагнула к матери. Машинально, будто она делала это дома, в гостиной, а не посреди битком набитого спортзала, девочка легко расстегнула крючок и потянула молнию вниз. И только когда Салли сделала это, до нее дошло, КАК и ГДЕ она помогла расстегнуть платье своей маме. Девочка ойкнула и испуганно оглянулась. На нее смотрели сотни удивленных глаз. Даже мистер Добсон выглядел озадаченным: такого он и сам не ожидал.

- Умница, а теперь быстренько начинай раздеваться. Сама! Не бойся, тут главное только начать, - прошептала Элен оторопевшей дочери и взялась руками за верх платья. Затем миссис Смит по привычке, сохранившейся еще с детства, зажмурила глаза и потащила платье через голову, ощущая кожей покалывание статических разрядов.

По залу пронесся шум, и раздались удивленные возгласы. До этого момента дети, особенно из младших классов, никак не могли поверить, что такая взрослая тетя будет раздеваться у них на глазах. Тем временем любимое платье Элен в последний раз скользило по ее телу. Миссис Смит казалось, что она бесконечно долго тянет его через голову, но на самом деле все происходило с обычной скоростью. Все, кто наблюдал за ее вынужденным стриптизом, видели, как подол платья быстро поднимался все выше, открывая резинки чулок, черные трусики-уздечку, голую попу и загорелую спину с полоской черного лифчика, и, наконец, голову своей хозяйки. Элен стыдливо прижала скомканное платье к груди и никак не решалась бросить его на пол. Но она понимала, что не может все время так стоять, и вот ее руки беспомощно опустились, а платье синим комком упало к ногам женщины. Миссис Смит сгорала от стыда, когда ощутила себя центром внимания всего зала. Одевая сегодня утром полупрозрачный лифчик и трусики-уздечку, Элен меньше всего думала о том, что придется стоять в них на глазах у сотен людей, тем более школьников. Она прекрасно знала, что лифчик еле прикрывает ее полную грудь, а лоскуток трусиков закрывает только треугольник лобка, оставляя ягодицы совершенно голыми. Тонюсенькие полоски материи только подчеркивали их наготу. Но когда миссис Смит освободилась от платья, решиться снять с себя все остальное было уже намного легче. И так она была уже практически голая. Элен медленно нагнулась, чтобы снять чулки. По спортзалу пронесся легкий шум…

Салли изумленно смотрела, как ее мамочка потянула платье через голову, сняла его и бросила под ноги, оставшись только в полупрозрачном нижнем белье и чулках. Она встряхнула головой: «Господи, мама раздевается перед всей Школой! Она действительно делает это! И я ей помогаю… С ума можно сойти!».

Мэгги была потрясена не меньше, чем Салли. Изумленная девушка наблюдала за тем, как дочка помогла матери расстегнуть платье, и миссис Смит стянула его через голову. Затем взрослая женщина, ставшая в одно мгновенье почти голой, нагнулась и принялась стягивать чулки. Загорелое тело миссис Смит осталось прикрытым только черным полупрозрачным лифчиком и трусиками. «Черт возьми, да миссис Смит уже почти голая! Это все всерьез! А я чего жду? Пока мне поможет мистер Добсон?», - пронеслось в голове у девушки. Опомнившись от потрясения, Мэгги начала быстро расстегивать пуговицы на пиджаке. Ее преследовало ощущение дежа-вю. Перед глазами девушки, ошеломленной свалившимся на нее несчастьем, все время стояло пунцовое от стыда лицо ее лучшей подруги. Мэгги вспомнила, как всего несколько часов назад, перепуганная Келли трясущимися пальцами расстегивала свой пиджак. Она также вспомнила, как ее подругу все время лапали и пытались помочь раздеться… «Ну нет, если уж раздеваться, так лучше самой!», - крутилось в голове у Мэг, когда она скидывала с ног туфли. Девушка нагнулась вперед и быстро стянула гольфы. На левом оказались коричневые пятна запекшейся крови. Девушка увидела, чем испачкан ее гольф, и судорожно сглотнула. «Келли… Это ее кровь… Наверно, когда Салли свалила меня, я въехала ногой в лужу у основания креста. А, какая теперь разница!».

Мэгги одним судорожным движением развязала галстук и бросила его поверх гольфов. «Теперь главное - долго не думать и не останавливаться! Господи, дай мне силы!..». Девушка торопливо, без колебаний, завела руки назад и расстегнула юбку. Она чуть согнулась и повела бедрами, спуская ее к лодыжкам. Выступая из юбки, Мэгги смущенно оглянулась. Ну конечно, весь ее класс сидел тут же, почти рядом, и наблюдал за ней. Девочки сочувственно улыбались. Парни, во главе с Сэмом Картером, сидели одной группой и откровенно разглядывали ее. («Два стриптиза за один день, подумать только! А эту нам дадут пощупать?») Сэм показал ей непристойный жест, и Мэгги с отвращением отвернулась от одноклассников. Ничего другого она и не ожидала. Вдруг, к своему ужасу, Мэгги случайно встретилась взглядом с мистером Добсоном. Тот глядел прямо на нее и демонстративно похлопывал хлыстом по сапогу. Добсон криво улыбался, и от такой его улыбки у Мэгги мороз пробежал по коже. «Черт, на что он намекает? Наверное, я слишком медленно раздеваюсь!», - испуганно подумала девушка. Она прекрасно помнила, как Добсон сек Келли этим самым хлыстом… Мэгги испуганно опустила взгляд и стала торопливо расстегивать блузку. Пальцы не слушались и седьмая, самая нижняя, пуговка никак не хотела расстегиваться. «Вот зараза, ну что же с тобой делать-то?!». Мэгги нервным движением просто рванула блузку, и маленькая белая пуговка запрыгала по деревянному полу... Девушка быстро стянула с себя блузку и бросила ее поверх юбки. Теперь на Мэгги от школьной формы остались только белые трусики и лифчик, такие же, как были сегодня на Келли. Старшеклассницам запрещалось приходить в Школу в нестандартном белье…

Когда Салли заметила, что мистер Добсон пристально смотрит на нее и поигрывает хлыстом, то решила, что и ей пора начинать раздеваться. «Ну, уж если мама…». По примеру Мэгги она сначала стянула с ног туфли, а затем легко сбросила с плеч пиджак. Пуговицы на нем оторвались, когда Салли упала с ящика. Девочка в последний раз посмотрела на свои золотые часики, затем сняла их с руки, немного подержала, и бросила их на пиджак. Девочка только вздохнула, она носила мамин подарок всего один день... За часиками последовал галстук. С гольфами у Салли проблем не было, стягивать их было не страшно. Девочка по очереди сгибала ноги в коленях и медленно стягивала с себя испачканные грязью белые гольфы. Она с ужасом оттягивала тот момент, когда придется снять с себя и все остальное... Но вот оба ее гольфа лежат поверх пиджака. Салли затравленно оглянулась. Ее мамочка сосредоточенно стягивала чулки, а Мэгги как раз расстегивала блузку…

Салли увидела весь свой класс, который сидел в каких-то 5 ярдах от нее. Мальчики глазели на нее и чуть не пускали слюни от возбуждения, а девчонки смущенно отводили глаза и тихо перешептывались, осторожно прикрывая рот ладошкой. Раздеться догола перед своими одноклассниками… И особенно, если среди них тот самый мальчик… «О нет, только не это…», - с тоской подумала Салли. Но тут она увидела, как мистер Добсон показал на нее хлыстом копам. Те посмотрели на Салли и дружно кивнули. У девочки все внутри похолодело. Салли вспомнила, что ей говорила мама перед судом, когда они втроем стояли на коленях. «Они сейчас набросятся на меня и разденут!..», - Салли запаниковала и принялась лихорадочно расстегивать юбку. С ней у Салли была небольшая проблема.

Юбка была куплена еще прошлым летом и теперь стала для девочки слишком короткой и узкой. Любимая юбочка Салли туго обтягивала ее бедра и едва прикрывала их до половины. Но новую Салли наотрез отказалась покупать. Ей нравилось, что мальчики засматривались на ее стройные загорелые ноги. Было так забавно провоцировать мальчишек, когда приходилось нагибаться за «случайно» упавшей тетрадкой. Мальчики чуть лбами не стукались, наперегонки бросаясь на помощь «неловкой» девчонке. Поэтому Салли мирилась с тем, что узкую юбочку приходилось натягивать на бедра чуть ли не с мылом. Но теперь это же обстоятельство работало против нее.

Салли быстро расстегнула молнию и принялась стягивать юбку с бедер, но та шла с трудом. Девочка нервничала, и от этого получалось еще хуже. Пришлось энергично подвигать бедрами, спуская юбку вниз. Со скамеек, где сидели ее одноклассники, послышался смех. Наверное, со стороны ее торопливость выглядела очень забавно… Салли закусила губу и густо покраснела. И вот ее юбочка как бы нехотя сползла с бедер и легла на босые ноги. Салли медленно выпрямилась и неловко переступила ногами, выступая из нее. Смешки стали громче - мальчики увидели, что на ней были надеты совсем детские трусики: белые, в мелкий горошек, с Бемби. Олененок застенчиво улыбался чуть выше лобка девочки... Салли смутилась: она столько раз просила мамочку купить ей «взрослые» трусики, но та только улыбалась и печально говорила, мол, не спеши, успеешь еще… И вот теперь вся школа пялится на ее Бемби и ржет! То, что нормально воспринималось в девчачьей раздевалке (там почти у всех были такие же), сейчас вызывало смех и насмешки. Это еще больше смутило Салли. Девочка, и так вся красная от стыда, смущенно потянула блузку вниз, пытаясь прикрыться. В горле стоял комок, слезы подступили вновь, и девочка с трудом сдерживала себя, чтобы не расплакаться.

Глянув исподлобья на Добсона, Салли увидела, как тот погрозил ей хлыстом. Девочка похолодела от страха, она все прекрасно поняла и стала торопливо расстегивать блузку. Наконец последняя пуговка была расстегнута, и холодный сквознячок прошелся по вспотевшему животу. Салли потянула блузку вниз, та скользнула по ее плечам и упала на пол. Девочка смотрела под ноги, не решаясь поднять взгляд. Она буквально кожей ощущала направленные на нее взгляды. Она стояла босой, в одном лифчике и в своих смешных трусиках. Салли нерешительно поддела ногой блузку и подтолкнула ее к остальной одежде, а затем потянулась к застежке лифчика…

Мэгги немного помедлила перед тем, как снять лифчик. Но затем, справившись с приступом слабости, глубоко вздохнула, и расстегнула его. Ее полные упругие груди чуть качнулись вперед, когда Маргарет бросала лифчик. Девушка не стала прикрываться руками, а сразу нагнулась и быстро стянула с себя трусики. Мэгги кинула их на кучу своей одежды и инстинктивно сделала защитное движение руками, пытаясь прикрыться. Но вовремя вспомнила урок, преподанный в свое время Келли, и заложила руки за голову, одновременно поставив ноги на ширину плеч. Посреди зала неподвижно замерло первое обнаженное тело…

Френк Добсон наблюдал, как раздевается Элен Смит, и испытывал легкую досаду. Вот если бы эта стерва хоть чуть-чуть поупрямилась, дав ему законное основание самому заняться ею!.. «Ладно, пока сойдет и так. Еще все только начинается… Но ты посмотри, что эта Палмер вытворяет! Ну, прямо тебе рекрут перед отбоем…», - Добсон с усмешкой смотрел, с какой скоростью освобождается от одежды его ученица. - «Утренний урок явно пошел ей на пользу!». Мэгги как раз сбросила лифчик и принялась стягивать с себя трусики. Он еще понаблюдал за Элен, которая уже закончила смешно прыгать на одной ноге, стягивая чулки. Ее синее платье валялось на полу рядом с туфлями, а сама миссис Смит завела руки за спину и возилась с застежкой лифчика. Медленнее всех раздевалась Салли, замиравшая каждый раз перед тем, как снять с себя очередной предмет одежды. Но как девчонка не зажималась, постепенно и ее тело освобождалось от одежды…

Миссис Смит чувствовала себя последней идиоткой, когда ей пришлось запрыгать, как девчонке, на одной ножке, чтобы снять чулки. Синтетика скользила по полу, и она пару раз чуть не упала. Но что поделать, если стул ей не предложили, а садиться голой попкой на пол хотелось еще меньше. Наконец она стянула оба чулка и потянулась к застежке лифчика на спине. Еще мгновение, и миссис Смит привычными движениями стала в последний раз стягивать с плеч свой черный кружевной лифчик. Ее полные груди волнующе закачались, освободившись от поддержки… Элен бросила поверх чулок свой кружевной лифчик, и инстинктивно прикрыла рукой груди. Она глянула влево и поразилась: Мэгги уже стояла совершенно голая, расставив на ширину плеч ноги и с заложив руки за голову. «Вот это да! А я-то еще думала, что мне придется их ждать…», - подумала Элен и посмотрела на Салли. На ее дочери остались только школьный белый лифчик и трусики с Бэмби. У миссис Смит защипало в носу: она сама купила этот комплект для дочери всего неделю назад на распродаже… Салли медленно возилась с застежкой лифчика на груди и явно не решалась расстаться с ним.

- Салли, доченька, да сними ты этот чертов лифчик! Или ты хочешь, чтобы тебе помог Добсон? - торопливо прошептала Элен. - Смотри, как он уставился на тебя! Ну же, скорее!

Девочка вздрогнула и медленно расстегнула лифчик, из-под которого показались ее белые груди: упругие, задорно торчащие вперед, но еще такие детские... Салли бросила лифчик поверх сваленной в кучу одежды и стыдливо прикрылась руками. Она с тоской посмотрела на маму, которая стояла рядом с ней в одних полупрозрачных черных трусиках и тоже прикрывалась руками. «Мамочка, я не могу!!!», - безмолвно кричала Салли. Увидев мольбу в глазах дочери, Элен зашептала:

- Доченька, мне тоже не хочется этого делать, но придется. Давай вместе с мамой, на счет три? Хорошо? И сразу становись, как Мэгги! - Салли судорожно кивнула. Тогда Элен шепотом начала считать:

- Раз, два, ТРИ! - мать с дочерью одновременно нагнулись, взялись за резинки и спустили свои трусики до лодыжек. Затем, уже вразнобой, переступили ногами, сняли и бросили их на пол перед собой.

Элен сразу выпрямилась и встала, как положено. Но Салли замешкалась: девочка медленно выпрямилась, также медленно подняла руки вверх и заложила их за голову. Ее ноги остались плотно сжаты: Салли не могла себя заставить расставить их на ширину плеч. Она услышала тихий шепот матери:

- Салли, ноги! Встань, как я!..

У девочки опять побежали слезы, но она все-таки сделала правой ногой шаг в сторону. Между ног Салли потянуло холодком…

Добсон с жадностью смотрел на три обнаженные женские фигуры, которые неподвижно замерли перед ним. Ему не терпелось поскорее заняться ими вплотную. Рассеченная скула напоминала о себе дергающей болью: несмотря на все старания школьной медсестры, быстро обработавшей его травму, все равно болело изрядно. Черт, вот же ***! Френк медленно шел к Осужденным, похлопывая хлыстом по сапогу. Ему даже не требовалось заводить себя, он и так был страшно зол. Школьные полицейские топали вслед за ним, неся с собой серый ящик, в котором что-то ритмично позвякивало при ходьбе. Мэгги посмотрела на ящик и почувствовала комок в горле: она видела такой же сегодня утром…

Встав в двух шагах от Элен, Френк Добсон разглядывал ее обнаженное тело и наслаждался каждым мгновением своей победы над этой наглой самоуверенной стервой, которая попортила ему столько крови. Френк ненавидел женщин, подобных Элен, имевших наглость иметь свое мнение и не боявшихся высказывать его. А эта тварь, к тому же, еще и напала на него! Ну, ничего, ничего. Она еще попляшет... От наметанного глаза Френка не ускользнуло то, как сильно изменилась выражение лица у Элен. Куда делась та гордая, уверенная в себе женщина, которая так смело и безрассудно набросилась на него всего час тому назад? Теперь перед ним стояла всего лишь еще одна голая баба, униженная и дрожащая от страха перед скорым наказанием. Френк довольно усмехнулся: «М-да, каждый раз повторяется одно и то же: все голые бабы одинаковы. Какая бы гонористая сучка ни была, стоит только ее раздеть на людях и все, готово. Куда только этот гонор девается, что прикажешь - то и сделает».

Френк медленно обошел вокруг миссис Смит и хмыкнул, выражая таким образом свое восхищение красивым телом молодой женщины, которая стояла перед ним в чем мать родила. Загорелое тело Элен было если и не идеально, то весьма близко к этому: правильные черты лица, классические изгибы спины и боков, две ясно различимые ямочки в нижней части спины, как раз над пышными белыми ягодицами. Френк протянул руку и грубо помял попку Элен. Женщина испуганно вздрогнула и крепко сжала ягодицы. Добсон был приятно удивлен, когда под тонкой кожей ощутил крепкие мышцы: несмотря на свою видимую пышность, попка Элен оставалась подтянутой и очень аппетитной. К ягодицам прилагались: крутые бедра без малейших признаков целлюлита, стройные длинные ноги, круглые коленки, изящные ступни, педикюр. Внимание Добсона привлекла полная высокая грудь с напрягшимися коричневыми сосками. Ему также понравился и мягкий уютный животик с продолговатой ямочкой пупка, ниже которого курчавились густые светло-коричневые волосы на лобке, прикрывающие пухлые половые губы...

Добсон оценивающе посмотрел на Элен: «Да, красивая баба! Двоих родила, и не расплылась. Наверное, кучу денег тратила на себя. Гляди-ка, даже сиськи не отвисли! Ноги классные, с педикюром. И родинки у них одинаковые, что у мамаши, что у дочек… А лобок бы тебе подбрить не помешало, курчавенькая ты моя, ха-ха».

Посмотрев на белые следы от купальника, Добсон усмехнулся: «Так мы такие скромные, что даже не решаемся снять купальник? Ну-ну…». Френк заметил на ягодицах Элен свежие следы от широкого ремня. Он с размаху шлепнул ее по попке и весело заметил:

- О, Элен, я вижу, что тебе уже сегодня кто-то надавал горячих! Что-то слабовато… Поверь мне, я буду стараться для тебя намного лучше! - дрожащая от унижения женщина еще больше покраснела и начала глубоко дышать, пытаясь сдержать слезы.

Вся красная от стыда миссис Смит смущенно смотрела себе под ноги, ощущая на себе пристальный взгляд Френка Добсона. Ее разгоряченное тело быстро остыло в прохладе спортзала, и теперь Элен привыкала к необычному ощущению полной наготы в общественном месте. Голая кожа покрылась пупырышками от холодного сквознячка. Миссис Смит чувствовала, как ее соски напряглись от холода. Она занервничала, когда Добсон тяжелым взглядом уставился на ее поросший густыми волосами треугольник в низу живота. Элен принципиально не хотела брить лобок, хотя этого требовали неписаные правила поведения в обществе. Это был своего рода вызов системе: мужикам ведь ничего не надо было брить. Да и ее боссу так больше нравилось: «Элен, дорогая! Я хочу чувствовать, что трахаю зрелую женщину, а не сопливую девчонку-тинэйджера…». Поэтому она ограничивалась лишь тем, что подбривала волосы по краям треугольника, чтобы те не вылезали из-под трусиков.

Элен никогда не комплексовала по поводу своей фигуры. Она прекрасно понимала, что хоть фигура у нее уже далеко не та, какой была лет 20 назад, когда она стала вице-мисс Альбукерке (две беременности не могли пройти даром), но и сейчас Элен еще вполне могла носить свои старые платья. Она всегда старалась не распускаться и поддерживала тело в хорошей форме, оставаясь в определенном ею самой коридоре 125-130 фунтов. Элен гордилась своим телом. Добсон не ошибался, она действительно тратила кучу денег на косметические салоны, диеты и спортзалы. После рождения Салли ей пришлось заплатить кругленькую сумму хирургу, который вернул ее сисечкам прежнюю привлекательность. Но миссис Смит справедливо относила эти траты к неизбежным издержкам бизнеса и считала их своим долговременным капиталовложением. Контроль веса каждое утро, никакого целлюлита, никаких растяжек и морщин! Работа на тренажерах до седьмого пота. Только так, и не иначе. Ее самые выгодные контракты заключались во многом благодаря тому, что клиенты западали на ее стройные ноги, высокую грудь и многообещающую улыбку. Это позволило Элен подняться достаточно высоко в своей конторе и вести разнообразную личную жизнь.

У миссис Смит от волнения дрожали губы, ведь сейчас ее прелести оценивал не любовник, и даже не потенциальный VIP-клиент, а человек, которого Элен ненавидела до черноты в глазах. И боялась. Боялась так, как не боялась никого в этом мире. И Френк Добсон видел это, видел и торжествовал. Он протянул руку и сдавил ее левую грудь, потрепал напрягшийся сосок и чуть поиграл с ним. Миссис Смит осталась неподвижной, ее волнение выдавало только ставшее более глубоким дыхание. Френк наклонился к Элен и негромко сказал ей прямо в ухо:

- Боишься, ***? Это правильно, у тебя сегодня будет дли-и-нный день! Руки шире, и не горбись, а то выпрямлю!

Он еще немного постоял возле дрожащей женщины и подошел к Салли. Девочка смотрела прямо перед собой и с трудом удерживала себя от истерики. Френк скептически осмотрел Салли. Ее головка с двумя тугими косичками едва доставала ему до плеча… «Лицо - копия мамаши. И такая же светловолосая… Черт побери, да как же эта малявка выдержит бичевание? 39 ударов кнутом! Ее же соплей перешибить можно!»,- недовольно подумал про себя мистер Добсон. Стройная фигурка Салли уже вполне сформировалась и почти утратила подростковую угловатость. Но тоненькая шея, хрупкие косточки щиколоток и запястий выдавали ее юный возраст. Френк чуть наклонился и пощупал живот, бедра и ягодицы Салли. Девочка напряглась и шмыгнула носом. «Неплохо, неплохо… Мышцы крепкие, накачанные. Вон, как пресс играет… Девчонка хорошо тренирована. И к боли привычная, драли ее часто, уж Тейлор постарался…», - размышлял Добсон, наблюдая, как упругие полушария грудей Салли, с по-детски плоскими розовыми сосками, подрагивали в такт ее напряженному дыханию. Добсон погладил ее по голове, отчего Салли задрожала еще сильнее. Френк машинально отметил, что, как и у матери, у Салли остались незагорелые полоски от лифчика и трусиков. «И дочка, оказывается, скромница…Ну, это мы еще посмотрим». Френк опустил взгляд на лобок девочки, покрытый курчавыми светлыми волосиками, из-под которых стыдливо выглядывали розовые губки. Ему пришла в голову мысль: «И у этой лобок небрит! Ах да, ей же только 14 лет! Ну, ничего. Устроим сейчас ей и мамаше показательное выступление…».

Добсон повернулся к трибуне, где сидели преподаватели Школы, и поискал глазами Джонни Тейлора. Тот сидел у прохода и смотрел прямо на Френка. Мистер Добсон поднял руку и показал Джону условный жест на пальцах. Инспектор Тейлор понимающе кивнул головой и подозвал к себе какую-то испуганную девчонку. Джон ей что-то быстро объяснил, и школьница помчалась выполнять приказ.

Лицо Салли было пунцовым от стыда и волнения. Стыдно было просто ужас как. Когда она вслед за мамой (мамой!) стянула с себя трусики, Салли была готова провалиться сквозь землю. Даже когда приходилось раздеваться догола перед Инспектором Тейлором в Дисциплинарном отделе, она не чувствовала себя настолько униженно. Ведь там никогда не было такого количества зрителей, как здесь, и были только девочки. А это почти как в душевой… Первый раз в жизни ее маленькая пися была так бесстыдно выставлена на всеобщее обозрение. А теперь мистер Добсон уставился на ее покрытый курчавыми волосиками лобок, из-под которого («Я знаю, знаю! Я в ванной в зеркало смотрела!») выглядывают ТЕ САМЫЕ розовые губки. А мама запретила ей прикрываться руками! «Почему он так на него смотрит? Ведь я же не старшеклассница, мне его еще рано брить. Только в следующем году… Ой, в каком году?.. Ведь нас же завтра…», - пронеслось в голове у девочки. От напряжения по вискам Салли побежали струйки пота. Внезапно мистер Добсон уперся хлыстом в левый сосок Салли, целясь в маленькую черную родинку:

- Сережки! - гаркнул он. Девочка вздрогнула и торопливо принялась вытаскивать маленькие «гвоздики» из ушей. Она совсем забыла о них! Перепуганная девочка почувствовала, что сейчас обмочится прямо у всех на виду.

Пока Салли возилась с сережками, Френк Добсон подошел к Мэгги. Высокая стройная девушка была лишь на пару дюймов ниже своего преподавателя. Особой красавицей Мэгги не была, но в ней присутствовало то, что французы называли емким словом «шарм». Коротко подстриженные черные волосы обрамляли довольно симпатичное лицо. Большой чувственный рот, пухлые губы, тонкий изгиб бровей, большие карие глаза... Крепкие полные груди с коричневыми полукружьями сосков приподнялись и чуть подрагивали, когда по телу Мэгги пробегала нервная дрожь. Стройные длинные ноги, узкая талия, крутые бедра, плоский живот, гладко выбритый лобок… «А фигура у телки отличная! Еще бы, в балетный класс других и не берут. Дылда вымахала, будь здоров! Ей бы еще мозгов побольше, так не стояла бы здесь!», - Добсон окинул быстрым взглядом тело Мэгги, которая, почувствовав на себе его взгляд, напряглась еще сильнее. Френк вновь повернулся к Салли. Глядя, как девчонка трясущимися пальцами вытаскивает из ушей сережки, он размышлял: «Так, у мамаши рост где-то 6 футов, а ее девчонка приблизительно на 5 дюймов ниже. Мэг с виду на пару дюймов выше этой сучки Элен - ну и вымахала! В общем можно заказывать столбы одинакового размера. Только для Салли нужно будет сделать перекладину чуть меньше, а то не донесет!», - Френк с сомнением посмотрел на худенькое тело девочки.

Мистер Добсон дождался, пока Салли закончит возиться с сережками, а затем громко скомандовал:

- Осужденным приготовиться к осмотру! - Элен вздрогнула от его пронзительного голоса и недоуменно посмотрела на Добсона: что тот еще собрался осматривать?

- Открой пасть и высунь язык, дура! И без глупостей, - Элен послушно открыла рот и испытывала огромное желание резко его закрыть все время, пока грубые, пахнущие табаком пальцы Френка лазили в ее рту. Женщину чуть не вырвало, когда тот надавил ей на корень языка.

Девочки рядом с ней тоже стояли с широко открытыми ртами, пока копы осматривали их.

Перед началом осмотра Салли сглотнула слюну, открыла рот и старательно высунула язык. Она даже подняла голову, чтобы высокому копу было удобней заглядывать ей в рот. Впрочем, полицейские ограничились лишь беглым осмотром ртов обоих девочек: искать-то было нечего.

Добсон брезгливо вытер пальцы о грудь Элен и скомандовал:

- Нагнуться вперед и развести руками ягодицы! Живо, суки!

Мэгги все поняла. Повторялась утренняя история с Келли. Сопротивляться? Это абсолютно бессмысленно, хлыст у мистера Добсона всегда наготове. Маргарет вздохнула и низко нагнулась, затем взялась руками за ягодицы и раздвинула их.

Миссис Смит в замешательстве посмотрела на Мэгги, которая стояла согнувшись с широко разведенной попкой. «Вот сволочи… Проводить анальный осмотр на виду у всех! Моя бедная попа…», - с тоской подумала Элен. У нее уже был опыт анального секса, один из ее VIP-клиентов поставил это условием заключения контракта. И хотя это было очень давно, миссис Смит до сих пор с содроганием вспоминала резкую боль в насилуемом анусе и мерзкое ощущение кола в заднице после этого. Черт их поймет, этих геев… Несмотря на свои тягостные воспоминания, Элен понимала, что выбора у нее нет. Но только миссис Смит опустила руки и стала наклоняться вперед, как ее ягодицы ожег сильный удар хлыста. От неожиданной острой боли Элен громко заорала и выгнулась назад, схватившись руками за попку. Тут же хлыст стегнул ее по животу. Она взвизгнула и закрыла руками живот. Элен с испугом посмотрела на мистера Добсона, который отвел руку для нового удара. Френк со злобой процедил:

- Шевелись быстрее, ***. Будешь спать на ходу, получишь еще! Нагнулась, живо! - и вновь замахнулся на миссис Смит.

Элен второго напоминания не требовалось. Она быстро наклонилась вперед и раздвинула ягодицы руками. Ей было вполне достаточно и двух ударов. Кроме боли, стыда и ненависти к Добсону Элен чувствовала еще и досаду на саму себя. Так убеждать девочек о необходимости подчинения приказам и самой наступить на эти грабли… Стоять в такой откровенной позе было очень тяжело и морально, и физически. Перед носом у Элен покачивались ее отвисшие под собственной тяжестью груди. Она посмотрела на свой живот и увидела быстро вздувающийся красный рубец от хлыста. Места ударов пекли огнем и отзывались дергающей болью.

Перепуганная Салли нагнулась и раздвинула попу руками почти одновременно с Элен. Впервые в жизни девочка увидела, как ее маму били хлыстом. Это ее так шокировало, что Салли сразу позабыла о собственных переживаниях. Мамины крики еще звенели в ушах, когда девочка почувствовала, как полицейский щупает ее выставленную попу и поглаживает между ног… Салли стиснула зубы и до боли сжала руками раздвинутые ягодицы. Ее косички опустились ниже плеч, грудки чуть отвисли и покачивались от каждого движения. Салли утешало только то, что никто не видел ее лица в тот момент, когда она раздвигала руками свою попу.

Согнувшаяся Мэгги слышала свист хлыста и крики миссис Смит. Она мысленно поздравила себя с тем, что выполнила приказ Добсона достаточно быстро и избежала хлыста. Мегги ощущала непривычный холодок в области анального отверстия, которое до этого всегда было спрятано между ягодиц. Девушка почувствовала, как подошедший коп провел рукой у нее между ног. Мэгги вздрогнула от этого прикосновения, и ее отвисшие груди заколыхались из стороны в сторону. Со стороны трибуны, на которой сидели ее одноклассники, донесся голос Сэма Картера:

- Ну и здоровые же сиськи у нашей Палмер! А с виду так и не скажешь. Интересно, нам дадут подоить эту коровку? А то я что-то засиделся! - в ответ раздалось приглушенное ржание его приятелей.

- Джентльмены, приступайте к осмотру! -обратился Френк к полицейским, натягивая на правую руку медицинскую перчатку, и ударом ноги широко раздвинул ноги миссис Смит.

Элен вдруг услышала голос одного из копов:

- Осужденная Смит, ты девственна?

- Нет! - автоматически ответила Элен и вдруг услышала приглушенный голос дочери:

- Да!

- Заткнись, дура! Тебя никто не спрашивал, - послышался смешок мистера Добсона. Миссис Смит поняла, что вопрос задавался Салли.

Другой коп задал тот же вопрос Мэгги и, неожиданно для Элен, девушка коротко ответила:

- Нет!

Миссис Смит удивленно посмотрела на Мэгги. Бедная девушка кусала губы от стыда. Тут Элен увидела, как копы стали натягивать медицинские перчатки. Смотреть на это миссис Смит не хотела и опустила голову, разглядывая пол у себя под ногами. На пол, прямо перед ее глазами, со стуком упал хлыст Френка. После того, как Добсон еще шире раздвинул ей ноги, Элен с трудом удерживала равновесие. Но она старалась изо всех сил, видя хлыст у себя под носом. Вскоре рядом с Элен раздался громкий вопль ее дочери, почти одновременно с ней вскрикнула Маргарет. Вдруг Салли заорала так, что у Элен зазвенело в ушах. Но миссис Смит даже не успела повернуть голову к дочери. Всего через секунду она почувствовала, как пальцы Добсона раздвинули ее губы и грубо проникли во влагалище. Элен вскрикнула и крепче впилась ногтями в попу. Добсон придерживал ее свободной рукой за поясницу и не давал сойти с места. Было очень неприятно чувствовать, как грубые пальцы елозят по сухому влагалищу, но боль от этого была вполне терпимой. Бывало и похуже… Элен старалась не стонать, чтобы не радовать Френка своими криками.

- Что, шлюха, балдеешь? Подожди, это только цветочки, сейчас ягодки начнутся! - проворчал Добсон и резко вышел из нее.

Через мгновение миссис Смит почувствовала, как пальцы Френка ощупывают ее анус. Элен инстинктивно сжала мышцы сфинктера, но Френк, казалось, только и ждал этого момента. Несмотря на ее сопротивление, он с силой ввел указательный и средний пальцы в прямую кишку женщины. От резкой боли в насильно растянутом анусе Элен заорала во все горло и непроизвольно сделала шаг вперед. Но женщина тут же закричала еще громче, когда Добсон согнул пальцы в ее попе и этим крючком остановил миссис Смит.

- Стоять! Куда пошла?! Не дергайся, ***! Я еще только начал, - послышался за спиной голос Френка и тут же его тяжелый кулак опустился на почки Элен. Миссис Смит охнула и задохнулась от боли. Она постаралась сдержать рвущийся из горла крик. «Терпи, терпи… Он только этого и добиваеться…», - уговаривала себя миссис Смит. Несчастная Элен до крови закусила губу и только стонала, когда боль становилась особенно невыносимой.

Мистер Добсон постарался превратить обычный анальный обыск в настоящую пытку и причинить максимум неприятных ощущений столь ненавистной ему женщине. Он долго и грубо ковырялся в заднице у стонущей Элен, стараясь посильнее растягивать анальное кольцо. Добсон видел, как наманикюренные ногти миссис Смит судорожно, чуть не до крови, впивались в кожу ягодиц, и старался сделать еще больнее. Наконец он счел, что пока достаточно потрудился и вышел из попки Элен. Перед его глазами осталось зиять растянутое анальное отверстие женщины…

- Все, хорош балдеть! Поднимайся! - скомандовал ей Френк, а затем официальным голосом добавил. - Посторонних предметов в физиологических отверстиях Осужденной не обнаружено!

Миссис Смит медленно выпрямилась и заложила руки за голову. Ее бедная попка болела так, будто в нее вставили кол, но миссис Смит наконец-то смогла перевести дух и осмотреться. Элен с удивлением увидела свою дочь лежащей на спине в крайне унизительной позе. Ноги Салли были согнуты в коленях и широко разведены в стороны. Полицейский, будто гинеколог, склонился над ней и деловито разглядывал лоно девочки. Салли, вся пунцовая от стыда, обеими руками раздвинула свои половые губы для удобства полицейского. Она с тоской смотрела на мать, из глаз девочки текли слезы…

Спустя некоторое время полицейский встал и, обращаясь к мистеру Добсону, равнодушно констатировал:

- Девчонка девственна. Посторонних предметов в прямой кишке не обнаружено.

- У Осужденной Палмер посторонних предметов в физиологических отверстиях также не обнаружено, - отрапортовал коп, осматривавший Мэгги.

- Понятно. Куда?! Лежать! - заорал Добсон на Салли, которая начала подниматься с пола.

Бедная девочка сгорала от стыда, лежа в такой позе посреди полного спортзала. Она чувствовала, что сейчас все внимание сосредоточено на ней. И это было еще хуже, чем анальный осмотр. Салли закрыла глаза, еще раз с содроганием вспоминая пережитый ужас. В начале осторожное, почти нежное прикосновение к ее анусу, а затем вдруг резкая, ослепляющая боль, от которой она чуть не потеряла сознание. Коп с силой вошел в нее и мучительно долго ковырялся пальцами в ее попе. После этого полицейский схватил ее за косичку, повалил на спину и велел прижать ноги к животу. А затем приказал раздвинуть губы... От боли и такого унижения Салли совсем потеряла голову, но все равно девочка послушно выполняла приказы полицейского. Она уже знала, чем грозит малейшее неповиновение или промедление. Вот и сейчас Салли испуганно замерла, силясь понять, что с ней собираются делать дальше…

В этот момент к Френку подошел Инспектор Тейлор и протянул ему маленькую коробку.

- Вот то, о чем ты просил. Весь набор.

- Прекрасно! - Френк открыл коробку, извлекая из нее универсальную электробритву и тюбик с депилятором.

Он пару раз включил и выключил машинку, проверяя ее работу. Аппаратик тихо стрекотал, и от этого звука Элен стало очень нехорошо. Она уже догадалась, для кого это все предназначалось.

- Френк, не переживай, я уже ее сегодня проверил. Гм, в деле! - Добсон хмуро посмотрел на улыбающегося Джона Тейлора и сложил все обратно в коробку.

- Что, опять какая-то дура забыла привести в порядок свой передок?

- Ага!

- Понятно! На, держи! - Френк ткнул в лицо Элен электробритву и тюбик с депилятором. - Выбрей все между ног у своей дочери. Чтоб через пять минут ее лобок блестел, как новый цент!

Миссис Смит молча взяла коробку и присела на колени в ногах у Салли. Она включила бритву и старалась не смотреть в глаза своей девочке. Брить лобок собственной дочери, да еще у всех на глазах… Но что ей оставалось делать? Элен прижала стрекочущую бритву к лобку Салли и провела машинкой снизу вверх, против роста волос. Бритва снимала курчавые волосики девочки быстро и чисто, оставляя после себя белую незагорелую кожу. После того, как все волосы на лобке были сбриты, Элен пару раз провела бритвой по большим губам дочери, снимая там последние волосики. Салли дрожала всем телом и тихо плакала все то недолгое время, которое потребовалось, чтобы превратить ее уже вполне взрослый лобок обратно в детский. Салли слышала от подружек, что Инспектор Тейлор вместе со школьной медсестрой иногда устраивает осмотры для старших школьниц и строго их наказывал, если у кого-нибудь обнаруживал лобок недостаточно чисто выбритым. Но Салли никак не ожидала самой оказаться в таком унизительном положении…

Бритва вибрировала и щекотала лобок, а также все то, что было ниже его. Миссис Смит заметила, как маленькие губки Салли чуть увлажнились и порозовели… Испугавшись, Элен выключила бритву и сдула остатки волос с живота дочери. Она уже хотела подняться с колен, но Френк Добсон остановил ее:

- Я же сказал - начисто, и чтоб блестела! Бери депилятор.

Элен еле заметно пожала плечами. Депилятор так депилятор. Только чем потом его смывать? Она выдавила себе на ладонь немного крема из тюбика и стала быстро втирать его в лобок и промежность Салли. Закончив это, Элен оглянулась, ища, чем бы вытереть депилятор. И тут же в ее лицо ударил какой-то мягкий комок. Это оказались трусики Салли, которые Добсон носком сапога подбросил в воздух. Миссис Смит подхватила их и постаралась насухо вытереть дочь. «Представляю, как сейчас у нее все будет чесаться…», - пронеслось в голове у Элен. Действительно, Салли нервно сжимала пальчики в кулак и морщилась: депилятор не был смыт должным образом и раздражал кожу лобка и лона. Пекло и зудело ужасно, но чесаться на глазах у всего зала Салли не решалась.

Элен закончила вытирать Салли, но осталась сидеть на коленях у лежащей дочери. Миссис Смит решила не рисковать и подождать следующего распоряжения. Она даже не сомневалась, какого именно. И действительно, ей не пришлось долго ждать. Френк Добсон ткнул Элен сапогом в бок и приказал:

- А ты чего ждешь? Быстро на спину и задирай ноги! - он ткнул хлыстом в сторону Салли. - А ты поднимайся и также побрей свою мамашу. Живо, сучки! Шевелите задницами!

Элен даже не удивилась: «Ну да, понятно. Сначала мама дочери, затем дочка маме… Чтоб ты сдох, сволочь!». Миссис Смит, не вставая, легла на спину и поджала согнутые в коленях ноги к животу. Затем она обхватила колени руками и развела ноги широко в стороны...

Мэгги краем глаза наблюдала за всем этим и благодарила свою привычку раз в два-три дня подбривать лобок и подмышки, чтобы не попасть на урок парикмахерского искусства в кабинете у Инспектора Тейлора. Как у всех брюнеток, волосы у нее росли быстро и, слава Богу, как раз сегодня утром она привела в порядок свою киску. Это спасло ее от унизительного лежания на полу с задранными ногами. Хватит и того, что коп на виду у всех поковырялся у нее во влагалище и попе…

Салли поднялась с пола и села на колени в ногах у матери. Ее мамочка лежала с широко разведенными ногами. Девочка подняла с пола электробритву и нерешительно крутила ее в руках, глядя на покрытое густыми волосами материнское лоно. В ее голове крутились мысли, подобные тем, что были у Элен: «Господи, какой позор! Брить маме лобок и между ног, да еще у всех на глазах!..». Тут ее мама подняла голову и прошептала:

- Ну же, Салли. Чего ты ждешь? Начинай!

Девочка вздохнула и включила бритву. Салли, по примеру матери, сделала первый ход бритвой снизу вверх, от места, где сходились большие губы. После бритвы остался широкий ровный след и дальше все пошло очень быстро. Меньше, чем за минуту, лобок Элен был гладко выбрит, и Салли осторожными движениями стала выбривать маме большие губы…

Элен чувствовала, как бритва скользит по ее лону, и старалась не думать о том унизительном положении, в котором она оказалась. Миссис Смит смотрела вверх, на потолочные балки, и старалась так умостить голову на твердом полу, чтобы не задеть шишку на затылке. Вскоре Элен надоело разглядывать потолок спортзала. Она приподняла голову и посмотрела на серьезное лицо Салли. Ее дочь очень старалась не сделать маме больно… Элен также заметила, как Салли поерзывает и пытается незаметно почесать свободной рукой свой свежевыбритый лобок.

Наконец ее девочка выключила бритву и сдула остатки волос. Салли выдавила крем себе на ладошку и осторожными движениями принялась втирать его в мамину кожу. «Ну, ничего себе!..» - Элен с удивлением почувствовала, что ее организм отреагировал на эту процедуру совсем неадекватно ситуации. Прикосновения дочери к ее лону были очень нежными и при иных обстоятельствах могли быть даже приятными… Но в данный момент Элен больше всего хотелось поскорее завершить эту унизительную процедуру. К тому же она почувствовала, как постепенно усиливается жжение и зуд в местах, куда был нанесен депилятор. Не помогло и то, что ее умница Салли быстро вытерла крем своими трусиками и даже подула на порозовевшую кожу. Зуд становился просто нестерпимым. Когда Добсон приказал им встать, Элен не удержалась и с силой провела наманикюренными ногтями по лобку. Это не осталось без внимания. Френк шлепнул ее по попке и насмешливо произнес:

- Что, шлюха, не терпится? Ничего, подожди, я тебе скоро почешу! Руки за спину! Джентльмены, мы можем начинать! - обратился Френк к полицейским.

Мистер Добсон вытащил из ящика пару звякнувших металлом наручников и туго затянул их на запястьях миссис Смит. Элен поморщилась от боли, но промолчала. Копы надели наручники на Салли и Мэг, сковав их руки за спиной, а затем достали из принесенного ящика ошейники. Элен вздрогнула и поежилась, когда холодная сталь плотно охватила ее шею. Ее грубо повернули, и теперь миссис Смит смотрела в спину дочери. На худенькой шейке Салли болтался широкий серый ошейник… Затем полицейский вытащил из ящика толстую шестифутовую цепь с карабинами на концах и скрепил между собой ошейники Салли и Мэг.

- Не крути головой, отвалится! - Добсон такой же цепью соединил ошейники Элен и Салли.

После этого копы занялись ногами девочек, застегнув на их щиколотках тяжелые ножные кандалы. Элен поморщилась: «Господи, ну к чему такие предосторожности?..». На ее глазах массивные ножные браслеты, соединенные трехфутовой цепью, плотно охватили ноги девочек. На худеньких щиколотках 14-летней Салли они смотрелись просто огромными. Но, несмотря на размер, кандалы сидели как влитые на ногах дочери. Элен смотрела на оковы дочери и со злостью думала: «Интересно, а для семилеток они бы тоже пришлись в самую пору?».

Добсон присел на корточки за спиной миссис Смит, чтобы собственноручно заковать ее ноги.

- Расставь ноги шире, сучка, и не жмись! - Френк еще раз с удовольствием провел рукой по ногам Элен, ощупывая крепкие мыщцы, поигрывавшие под гладкой загорелой кожей. Прямо перед его носом руки Элен в бессильной ярости сжимались в кулаки. - Хороша кобылка!.. Только еще дикая, необъезженная. Не дергайся! Хлыста захотелось?

Мистер Добсон застегнул на ее ногах кандалы и, вставая, звонко шлепнул ее по попке:

- Ну как, не жмут, а? - Элен пожала плечами. Действительно, кандалы сидели на щиколотках плотно, но не сжимали их. Вдруг за ее спиной раздался свист хлыста, и Элен заорала от его обжигающего удара по ягодицам. Хлыст еще дважды опустился на ее попку, а закованная в цепи женщина могла только крутиться на месте и орать от боли. От ее рывков дергалась вся цепочка, голова Салли моталась из стороны в сторону, девочка слышала за своей спиной мамины крики и с трудом удерживалась на ногах от рывков цепи.

- Я тебя, кажется, о чем-то спросил?! Тебе нужно повторить урок?

- Д-да, сэр!.. - простонала Элен. - Прошу прощения, сэр. Не жмут, сэр. Благодарю Вас, сэр! Не нужно повторять урок, сэр. Я все поняла, сэр.

- Вот так-то лучше. Молодец, быстро соображаешь, - довольный Добсон ткнул ей в лицо хлыст. - Целуй, ***, хлыст, и поблагодари меня за наказание.

Плачущая от боли и унижения Элен прикоснулась губами к хлысту и дрожащим голосом громко произнесла:

- Благодарю вас, сэр, за наказание! - больше всего Элен было обидно за собственную невнимательность. Она уже второй раз наступила на одни и те же грабли: стоило ей только чуть-чуть утратить бдительность, как Френк тут же пользовался этим.

- Не за что!

Глотая слезы, миссис Смит переступила ногами и оценила тяжесть кандалов: «Черт возьми! Да в них верных 20 фунтов!». Впереди нее зазвенели цепи на ногах дочери и Мэгги. Теперь Элен и девочки были скованы по рукам и ногам тяжелыми цепями, исключавшими даже намек на возможную попытку побега. Все вокруг прекрасно понимали, что необходимости в таких предосторожностях не было никакой: даже без цепей раздетым догола Осужденным бежать было некуда. Но таковы были правила…

В напряженной тишине зала вновь зазвучал голос Директора Хойзингера:

- Осужденные Салли Смит и Маргарет Палмер! Совершив уголовное преступление, вы тем самым нанесли невосполнимый ущерб репутации нашей Школы. Но, тем не менее, вы остаетесь ее учениками до самой своей смерти. И я, как Директор Школы, наказываю вас максимальным наказанием, положенным для школьника. Кроме положенных вам по приговору Суда 39 ударов кнутом непосредственно перед распятием, которое состоится завтра, сейчас каждая из вас получит по 24 удара плетью! Осужденная Элен Смит, вы получите назначенные вам по приговору Суда 84 удара плетью сегодня, и еще 60 ударов кнутом завтра, перед вашим распятием.

Салли охнула и зазвенела цепями, пытаясь повернуться к матери за поддержкой. Но Элен осталось только пожать плечами: она ничем не могла помочь дочери. Ей самой было, мягко говоря, очень не по себе. Элен не нуждалась в напоминании Хойзингера, она прекрасно умела считать до ста. 60 своих и 24 за Салли.

Тем временем Хойзингер прокашлялся и продолжил:

- Как вы знаете, сегодня в 8 часов вечера начнется традиционная вечеринка для старшеклассников. В этом году по решению администрации Школы минимальный возраст приглашенных на вечеринку снижен до 14 лет, - зал взорвался радостными воплями. Директор Хойзингер поднял руку и подождал, пока шум стихнет, а затем продолжил:

- Администрация выделила дополнительные деньги для закупки провизии и поэтому недостатка в угощении и напитках не будет! Школьные автобусы будут ждать до окончания вечеринки! - на этот раз ему пришлось еще дольше пережидать радостные вопли. - А сейчас все идут на площадку для публичных наказаний!

После выступления Хойзингера у миссис Смит появилось неприятное предчувствие, что эта щедрость администрации неспроста. Уж ей-то, как никому другому, было известно, как тяжело администрация Школы расстается с деньгами! Но тут Френк Добсон дернул за цепь, и они пошли в затылок друг другу, шлепая босыми ногами по деревянному полу спортзала. Каждая из Осужденных быстро ощутила на себе, что значит быть закованной в тяжелые цепи. Кандалы гремели при каждом шаге и очень мешали при ходьбе. Они волочились по полу и постоянно путались под ногами. Особенно доставалось маленькой Салли, которой казалось, что на каждую ногу ей прицепили по тяжелой гире.

Элен смотрела на спину своей дочери, и ее не покидало ощущение, что она уже где-то видела подобную сцену. Ну конечно! Это же был фильм «Пленницы Рима» с Марией Гонсалез в главной роли. Она ходила с девочками на этот фильм месяц назад. Элен почувствовала, что вот-вот расплачется: Келли и Салли так радовались тогда, что их мама была в тот день свободна и вместе с ними пошла в кино… «Там тоже вели закованных в кандалы пленниц к месту пытки. И точно так же перед матерью шла закованная в цепи младшая дочь. Господи, а ведь Салли так понравился этот фильм. Знала бы она тогда, что… А, черт, ну как же я переживу эти 7 дюжин плетей? А потом еще и 60 кнутом? Я ведь не выдержу!», - мысли в голове женщины метались, как пойманные в клетку птицы.

Идти пришлось довольно далеко: выйдя из дверей спортзала, миссис Смит и девочки пошли по коридору в вестибюль, в основном повторяя утренний путь Келли. Элен шла на цепи вслед за девочками сквозь плотную толпу школьников и испытывала острое чувство стыда, оказавшись совершенно голой и беззащитной вблизи от множества любопытных глаз. Ей и в самом кошмарном сне не могло такое привидеться. Никто из Осужденных не привык ходить босиком, и поэтому их нежные ступни чувствовали все неровности и шероховатости холодного пола. Но им пришлось особенно туго, когда Элен и ее спутниц вывели на улицу, и холод цементного пола вестибюля резко сменил жар раскаленного асфальта. Удушающая жара на улице особенно сильно ощущалась по контрасту с прохладой внутри помещения Школы. Идущая в конце цепочки миссис Смит вначале не поняла, почему сперва Мэгги, а затем и Салли стали смешно пританцовывать и шипеть сквозь зубы. Но когда женщина спустилась по лестнице и сама сделала несколько шагов по асфальту, то сразу присоединилась к их вынужденному танцу. Элен показалось, что ее поставили босиком на раскаленную сковородку. Так они и шли, скованные гуськом, сквозь толпу школьников, смешно подпрыгивая и звеня цепями при каждом шаге, вскрикивая, когда в беззащитные босые ступни впивались камешки. Миссис Смит, выйдя из Школы, сразу увидела видневшуюся невдалеке площадку с одиноким распятием. Элен смотрела на маленькую фигурку старшей дочери, не отрывая взгляд, сколько позволяли сковывавшие ее цепи. Она боялась даже представить себе, что думает в этот момент Келли, которая, несомненно, их видела. Наконец угол здания скрыл распятие, и вскоре Элен оказалась у края той самой площадки, где сегодня утром Келли получила свои 39 ударов кнутом. Теперь об этом напоминали лишь следы ног на белом песке.

Осужденных подвели к бетонному краю площадки и приказали стать на колени лицом к столбу. Когда они послушно выполнили приказ, Добсон прикрепил цепь от ошейника Маргарет к кольцу на столбике у края площадки. К Элен подошел Джон Тейлор с еще одной цепью и, прицепив один ее конец на ошейнике Элен, подтянул ее к другому столбику. Когда цепь натянулась, скованным вместе женщине и девочкам пришлось поползать, обдирая коленки о бетон. Тейлор выбрал слабину и закрепил свободный конец на столбике у другого края площадки.

Теперь все трое стояли на расстоянии 6 футов друг от друга. Сесть на колени не давали растянутые на цепи ошейники. Салли, самая маленькая из них, оказалась посередине и теперь изо всех сил тянулась вверх, застыв в крайне напряженной позе. Ошейник впился девочке в подбородок и задрал ей голову вверх. Элен заметила это, и, пытаясь хоть как-то облегчить положение дочери, пригнулась, насколько ей позволяла туго натянутая цепь. Три голые женские фигуры, нанизанные на цепь, неподвижно застыли подобно бусинам на экзотическом ожерелье. Перед их глазами маячил высокий столб с раскачивающейся на цепи перекладиной…

Элен устало переступила ноющими коленками. Долго стоять на коленях было не только больно, но и крайне утомительно. Горячий бетон обжигал кожу на ногах, в коленки впились острые камешки. Элен присмотрелась и поняла, что чья-то «добрая» душа щедро насыпала гравий на этом месте, и теперь множество полуутопленных в бетон камней терпеливо ждали встречи с коленками своих жертв.… От такой напряженной и крайне неудобной позы вскоре заныла поясница. Солнце стояло еще довольно высоко и жарило немилосердно. Осужденных поставили на самом солнцепеке, и все трое в полной мере ощутили удушающую жару улицы. Было как раз то время дня, когда жара после полудня становилась еще сильнее. Жарко было даже в тени на трибунах, так как солнце раскалило пластиковые навесы, а движения воздуха не было никакого. Элен обливалась потом, проклятый ошейник стал еще больше сдавливать шею, голова раскалывалась. Тупой болью в затылке напомнила о себе шишка, о которой Элен уже успела забыть. Пот выедал глаза, и с этим ничего нельзя было поделать: из-за натянутой цепи трудно было даже встряхнуть головой.

Миссис Смит чуть наклонилась вперед и повернула голову влево, стараясь увидеть обеих девчонок. Их вид ей совсем не понравился. Мэгги глядела перед собой совершенно остекленевшим взглядом и беззвучно шевелила губами. Это так не походило на ту веселую живую девушку, какой ее знала Элен до сегодняшнего дня, что женщина всерьез обеспокоилась о ее рассудке. Но с рассудком у Мэг было все в порядке, просто она молила Бога, чтобы первой взяли не ее, кого угодно, только не ее! Смуглое тело девушки блестело под солнцем от выступившего пота, из глаз текли слезы.

Ее дочь смотрела прямо перед собой и тоже плакала. Миссис Смит проследила за ее взглядом и увидела то, что так напугало ее Салли. Дочка с ужасом смотрела, как мистер Добсон что-то поправлял на свисающей с цепи деревянной перекладине, у которой на концах болтались веревочные петли. Неожиданно к Френку подошел Инспектор Тейлор и что-то тихо ему сказал. Тот сердито буркнул в ответ, но как Элен ни напрягала слух, ей ничего не удалось услышать из-за шума, который поднялся на заполнившихся до отказа трибунах. Но она видела, с каким бешенством Френк посмотрел на нее. Сердце у Элен заныло от плохого предчувствия…

Наконец Добсон закончил приготовления и направился к дрожащим от ужаса жертвам. Он шел за первой жертвой и был страшно зол: ему посмели давать советы в деле, которое он считал исключительно своим. В ушах разъяренного Френка Добсона до сих пор звучал противный голос Джонни Тейлора:

- Френк, дружище! Папаша Хойзингер просил тебе передать, чтобы ты не переусердствовал и не покалечил их. Особенно девчонок. Он прекрасно понимает, что ты немного зол на всех Смитов в этом мире, но мы же хотим развлечься этим вечером или нет? Грех раньше времени портить такой материал! Так что Френк, если не возражаешь, давай я возьму младшую Смит, а ты остальных, идет?

Добсон хотел вначале послать куда подальше Тейлора с его советами, но вовремя осекся. В чем-то этот сукин сын был прав. Он ведь действительно мог в запале увлечься и запороть насмерть всех троих. Да и со стариной Хойзингером совсем не хотелось портить отношения. Так что пришлось буркнуть: «Не возражаю».

Но по мере того, как он приближался к Осужденным, его настроение быстро улучшалось. Добсон видел, что проклятая баба и обе девчонки дрожали так, что цепь между ними стала раскачиваться. Он остановился перед ними и неторопливо выбирал себе первую жертву. Мистер Добсон упивался своей абсолютной властью над судьбой этих жалких, нагих, дрожащих сучек. Хотя Элен с вызовом смотрела Добсону прямо в глаза, но в ее глазах читался отчаянный страх перед поркой. Она просто хотела принять на себя первый удар разъяренного палача и хоть немного уберечь свою дочь… Френк также видел, что Салли и Маргарет задержали дыхание и боятся поднять взгляд от его сапог. Он еще немного выдержал паузу и шагнул к выбранной жертве.

Салли дрожала всем телом и надеялась, что ее, стоящую в центре, первой не возьмут. Она смотрела на запыленные носки сапог мистера Добсона и как заклинание повторяла про себя: «Не меня… не меня…». Но вот сапоги тихонько скрипнули кожей и сделали короткий шаг. Прямо к ней. Салли подняла взгляд на мистера Добсона и взвизгнула:

- Нет, не меня! Мамочка!

Но тут же получила короткую затрещину, от которой у девочки потемнело в глазах и зазвенело в голове. Пока Салли приходила в себя от оплеухи, Добсон отцепил ее ошейник от общей цепи, а стоявший за спиной коп снял с ее ног звякнувшие металлом кандалы. Затем рука мистера Добсона больно потянула ее вверх за ухо, заставляя подняться на ноги. Тут ее скованные за спиной руки приподняли вверх, и Салли поневоле пришлось сильно нагнуться вперед. В таком положении ее повели прямо к столбу. За ее спиной раздался отчаянный крик матери и звук пощечины, прервавший его.

Салли едва успевала перебирать ногами, ее скованные за спиной и поднятые вверх руки заставляли быстро идти вперед. Девочка не успела опомниться, как оказалась на песке под перекладиной. Салли резко толкнули, и девочка упала на колени, не удержалась и зарылась лицом в горячий сухой песок. Отплевываясь от песка, залепившего ее потное лицо, Салли неловко поднялась на колени и увидела прямо перед собой строгое лицо Инспектора Тейлора.

- Ты знаешь, для чего тебя сюда привели? - громко спросил у нее Тейлор.

- Да, сэр… - тихо ответила Салли.

- Не слышу!

- Да, сэр! - громко повторила девочка.

- Так чего ты ждешь? Что, забыла, чему тебя учили столько лет? Давай, только погромче, чтобы все слышали!

- Нет, не забыла, сэр!

Салли отлично помнила весь ритуал наказания, в последнее время она слишком часто повторяла его. Только не здесь, а в Дисциплинарном отделе… Девочка набрала в легкие побольше воздуха и громко выпалила на одном дыхании такую привычную фразу:

- Господин Инспектор Школы! Прошу строго наказать меня за … - тут Салли замялась, привычное «за плохое поведение» как-то не подходило в такой ситуации, - за совершенное мной преступление… - быстро нашлась Салли и опять споткнулась на середине фразы, но уже от страха. Она только сейчас, уже стоя на коленях под перекладиной для порки, серьезно осознала, какое наказание ей сейчас предстоит, - 24-мя ударами плетей! - уже совсем другим, тихим и дрожащим, голосом закончила девочка.

- Да, разумеется. За совершенное тобой преступление ты получишь две дюжины плетей. Встань с колен!

Тейлор и помогавший ему полицейский быстро сняли с Салли наручники и вдели ее руки в петли, свисавшие с перекладины. Инспектор туго затянул веревки на тонких запястьях девочки, а коп отошел к лебедке. Спустя несколько секунд руки Салли стали быстро подниматься вверх, и вскоре она уже болтала ногами в воздухе, тщетно пытаясь дотянуться до земли. Веревка больно врезалась в запястья, мышцы и связки больно натянулись, а в голове у Салли пронеслось: «Так вот, что чувствовала Келли…Черт, как болят руки!». Ее ноги развели в стороны и приковали к кольцам в основании площадки... Салли почувствовала, как по ее лону подул ветерок. Инспектор Тейлор для виду стряхнул с тела девочки прилипший песок, и по ходу дела полапал ее растянутое тело.

Элен с отчаянием наблюдала за тем, как готовят ее младшую дочь к порке плетью. Ее неприятно поразил тот факт, что нужно было еще и просить о наказании. Хотя… После целования хлыста Френка Добсона она уже чуть проще смотрела на такие вещи: «Какие там, к чертовой матери, гордость и достоинство, когда ты стоишь голая, на коленях, с выбритым лобком. Который, кстати, тебе у всех на глазах брила собственная дочь! Какая уже разница, просить или не просить всыпать тебе плетей… Господи, семь дюжин! Или ты хочешь из-за своей строптивости довести их количество до ровного счета? Скажем, до сотни, а?». На глазах матери привязанную к перекладине Салли подняли вверх, и теперь голая девочка болтала ногами в футе над землей, вращаясь по часовой стрелке. Но Джон Тейлор быстро надел на ее ноги цепи и еще сильнее растянул худенькое тельце.

Теперь Элен могла видеть свою дочь только со спины. Миссис Смит видела, как Тейлор жадно ощупал ее дочку, а затем взял в руки поданную полицейским плеть. Увидев плеть, Элен чуть не потеряла сознания от ужаса. Этот инструмент был ей слишком хорошо знаком. Один фут темного полированного дерева, три хвоста по четыре фута каждый, сплетенные из мягких кожаных ремешков, с узелками на концах. С этим инструментом спина и ягодицы миссис Смит лично познакомились три года назад, когда ее задержала дорожная полиция за третье нарушение правил в течение года. Она тогда получила 12 ударов и запомнила эту экзекуцию как самое страшное и унизительное наказание за всю жизнь. А сейчас ее маленькой Салли предстоит принять в два раза больше! Это же слишком много даже для взрослой женщины! Элен оставалось только бессильно сжимать скованные за спиной руки в кулаки и надеяться на лучшее.

Миссис Смит увидела, как Джон Тейлор размахнулся и нанес первый удар, который пришелся по ягодицам Салли. Раздался короткий свист и сухой треск. Три хвоста опустились на сжавшуюся в ожидании первого удара попку девочки, а длинные хвосты оплели ее правое бедро и хлестнули узелками по лобку. Салли дернулась всем телом и отчаянно завопила. Когда плеть отлипла от тела девчонки, на белой коже отпечатались три красных рубца. Затем последовали новые удары, сопровождавшиеся громкими воплями истязаемой девочки. Элен закрыла глаза, чтобы не видеть, как ее дочь корчится под уларами плети, а ее худенькое тело покрывается красными рубцами. Она бы еще попробовала заткнуть уши, но руки были скованы за спиной. Миссис Смит пришлось слушать истошные вопли Салли, которые постепенно сливались в один непрерывный крик, усиливавшийся после каждого нового удара.

Вдруг наступила пауза. После 12 удара Тейлор решил сделать перерыв. Он старался пороть Салли очень осторожно, чтобы не слишком повредить ее нежную кожу. Тейлор не бил по одному месту дважды, менял руку и заходил с разных сторон, пытаясь распределить удары равномерно по всему телу. Поэтому, хотя девочка испытывала страшную боль после каждого удара, крови на ее теле почти не было. Почти, потому что в руках Инспектора Тейлора был слишком серьезный инструмент для наказания столь юной девушки. Порка плетью стала для Салли очень тяжелым испытанием. Три дюжины красных следов от хвостов плети быстро вспухали на белой коже девочки. Как он ни старался, но кожа на ребрах с правой стороны груди Салли оказалась рассечена ударом тяжелой плети, и по ребрам тяжело дышащей девочки покатились первые струйки крови.

Тейлор окатил Салли ведром холодной воды, и девочка немного пришла в себя. После первых ударов она потеряла счет и теперь пыталась сообразить. Неужели все уже кончилось? До первого удара она даже представить себе не могла, насколько это будет больно. Если бы ей сказали, что ее порют в полсилы, девочка бы не поверила! После каждого удара Салли казалась, что она сейчас умрет он боли, но следовал удар за ударом, а она все еще оставалась живой. Она почувствовала, как справа по ребрам побежала теплая струйка и испугалась еще больше. Она вспомнила окровавленное тело сестры, которое висело на этом же месте сегодня утром.

Тут мистер Тейлор решил, что Салли достаточно отдохнула, и девочка услышала за спиной знакомый звук: даже не свист, а так, тихий шелест. Салли инстинктивно сжала ягодицы. «Значит, еще не все…», - пронеслось в голове у девочки, и спустя мгновение плеть ударила чуть пониже сжавшихся ягодиц, захлестнув кончиками внутреннюю часть бедер. Салли громко заорала и дернула ногами… Потом последовали удары п