Запад использует Россию как потребительскую помойку

[Pinochet]

Автор: Игорь Зайцев

 

Барону Ротшильду, представителю династии, имя которой высоко котируется в мире капитала, принадлежат широко известные слова: «Я не настолько богат, чтобы покупать дешевые вещи». Смысл, в общем, понятен, тем более что у афоризма есть предшественник – международная мудрость: скупой платит дважды. Простенько и без апломба.

Икается ли нынче на том свете барону, всю жизнь увлеченно скупавшему первоклассные предметы искусства? Его урок практичности в России основательно подзабыли. Вероятно, мы единственная страна, быстро и крепко попавшая в вещевую удавку.

В перестроечные годы, когда через границы хлынул поток импорта, мы не заметили, как быстро и ловко оказались обманутыми. Последствия этого грандиозного вещевого надувательства расхлебываем до сих пор.

 

Это наше временное самоунижение, почти стихийный порыв «обставиться» после затяжного периода товарного дефицита и наконец зажить по-человечески, в общем, извинительно. Мы, бесспорно, духовная нация и потому на удивление «культурному» Западу привыкли в первую очередь ставить на полки книги, а не предметы роскоши. В какой еще стране мира граждане станут складывать бумажный листок к листку, чтобы обменять вязанку макулатуры на книгу? Но, отказавшись от прежней идеологии, власти не предложили новую. Мучительную для сознания советских людей смену строя замаскировали необходимостью приобщения к «мировым ценностям», важнейшей из которых, к сожалению, оказалась страсть к потреблению. Врожденный иммунитет к оголтелому вещизму подавлялся рекламой, восхвалявшей все заграничное.

 

*

 

В середине 80-х пустые полки магазинов производили гнетущее впечатление. Однако стоило перестраивающемуся государству отказаться от монополии на внешнюю торговлю, как в страну повезли все, от зубочисток до подержанных автомобилей. Первоначальный вложенный капитал приносил неслыханную тысячепроцентную прибыль. Вчерашние челноки открывали торговые компании и наперегонки заключали контракты на поставку товаров именитых марок. Запад с изумлением наблюдал, как российский рынок гигантской воронкой затягивал все, что запылилось на европейских складах. Аналогичным отраслям отечественной легкой промышленности смертные приговоры выносились ежедневно. Народ заставлял полки «фирмовыми» товарами, о которых раньше не мог и мечтать: телевизоры «Филипс», утюги и мясорубки «Браун», микроволновые печи «Шарп»…

 

Казалось, наступила эра благостного потребления. Эйфория единения с «цивилизованным миром» ослепила. Знаменитые слова экономиста Карла Маркса о капитале и его стремлении любыми способами, вплоть до преступных, увеличивать прибыль, поминать было неприлично. В изменившейся России капитал в новом русском обличии чувствовал себя прекрасно: жил сам и давал жить другим. Пока не схватился за оружие: оказалось, безразмерный рынок тесноват для жадных «деловых людей».

 

Он же – рынок – быстро расставил все по местам. Разнообразие товарной массы значительно превысило покупательскую способность населения: «чулочные» деньги кончились, а соблазнов прибавилось. Торгаши отреагировали быстро, предложив предметы массового потребления, но уже не «фирму», а «под фирму». То есть качеством похуже, зато ценой подешевле. Ротшильдовскую мудрость опровергло циничное «Пипл хавает» — это и определило качественное развитие рынка на многие годы вперед.

 

для справки

По самым скромным оценкам экспертов, сегодня, спустя почти два десятилетия со времени начала «дикой» торговли «черным» импортом, на руках у россиян находится свыше 70 миллионов электроприборов, изготовленных за рубежом с нарушением норм безопасности, не адаптированных для использования в условиях нашей электросети и потому представляющих собой реальную эксплуатационную опасность (удар разрядом электрического тока, короткое замыкание и самовозгорание)…