СВАДЬБА

[DOMINIK]

Было начало июня. Моему брату приспичило жениться. Во второй раз. Зачем, неизвестно никому, и ему, в первую очередь.

Жених он завидный - большой бизнес, здоровый, симпатичный амбал, у него неплохой автопарк и до хера квартир. Все это слегка омрачалось наличием трех детей и бывшей женой, дамой истеричной и противной. Его избранница отличалась от первой супруги только тем, что была моложе и была на порядок жаднее.

Свадьба обещала быть шикарной, торжество решили провести в известном пансионате, где гостей очень ждали. Еще б они не ждали - только для родственников со стороны жениха был снят целый корпус.

 

В день Х, я, облаченная в длинное, узкое платье с открытой спиной, длинными разрезами, и в босоножках на офигенно высоких каблуках, стояла у дома и, потягивая джин-тоник, наблюдала, как наряжают машины.

В голове приятно шумело, и я пыталась настроить себя на то, что буду вести себя хорошо, не смотря на то, что не питала к невесте никаких теплых чувств. Она отвечала мне тем же, и брат по секрету сообщил мне, что она опасается, как бы я чего не выкинула на свадьбе. Я дала ему слово, что буду вести себя очень хорошо. Как потом выяснилось, слово свое держать я не умею.

 

 

Мы расселись по машинам и поехали выкупать невесту. По приезде выяснилось, что выкуп задуман серьезный, подружки невесты оккупировали подъезд, и придумали задания, чуть ли не на каждую ступеньку. Я отловила телохранителя (по совместительству и водителя) брата и попросила его принести мне шампанского.

- Бокал? - спросил он меня.

- Бутылку, ептыть, а то ты мне будешь бокалы каждые две минуты таскать.

Он пожал плечами, но бутылку принес, присовокупив к ней бокал и коробку конфет, которые оказались с ромом.

Выкуп был в самом разгаре, я стояла на улице с водителями, выпивала и травила пошлые анекдоты. Многих я знала, потому что одно время работала вместе с братом. Мужики меня обожали за мою демократичность и доброту, тем более выпито вместе было не одно ведро водки.

- Лелька, - спросил меня один из них, - а ты чего на выкуп не пошла?

- А нах? - удивилась я, - мое присутствие уже ничего не решит, все равно он на ней женится.

- Лелечка! - из подъезда выбежала мама. - Ну, ты что? Родная сестра, а на выкупе тебя нет. Разговоры пойдут.

- Мама, - заканючила я, - еще больше разговоров будет, если я буду там.

- Ничего не хочу слышать, - мама потянула меня в подъезд.

Процессия продвинулась уже до четвертого этажа. Все толпились на лестнице. На площадке между этажами стоял столик с вином и шашлыками.

- Правильно, - пробормотала я, - выкуп до утра будет идти, надо было полевую кухню сюда пригнать, чтобы всех горячим завтраком накормить.

 

Мама пихнула меня в бок. Я подхватила бокал с красным вином и шашлык. Махая им, как рапирой, я просила всех посторониться. Толпа передо мной расступалась, как море перед изгнанными иудеями. Я добралась до брата. Он выглядел затраханным и злым, потому что не любил такие мероприятия, но старался смандячить веселое лицо.

- Зашиваешься? - прошептала я ему на ухо.

- Пиздец, - прошипел он. - Выручай. Регистрация через полчаса, а у нас еще целый этаж впереди.

- Господа, пропустите меня, - вежливо попросила я.

- Леля, ты же знаешь, что нельзя, - укоризненно ответила сестра невесты, девица рыхлого телосложения с лицом человека, страдающего синдромом Дауна.

Ее я тоже не любила, отчасти потому, что она была сестрой невесты, а более того за ее имя. Имя-то было нормальное - Милана, но в их семействе ее любя называли Милашка, что стойко у ме-ня ассоциировалось с кличкой свиньи, которая была у моей бабули. О чем я и сказала Милашке при первом же знакомстве.

- Милашка, - после имени я тихонько хрюкнула, зная, что это ее бесит, - мне по срочному делу.

- Твое дело потерпит, - высокомерно заявила она.

- Не потерпит, - рявкнула я, - я ссать хочу! - при этом я навела на нее шампур с мясом, как заправский мушкетер. - Если ты меня не пропустишь, я сяду, прям здесь!

Милашка отчего-то смутилась и посторонилась, пропуская меня. Гости тихо хихикали, один жених ржал, как конь.

 

Я поднялась в квартиру, и пошла на голоса. В гостиной счастливая невеста шушукалась со своей маменькой.

- Лелька! - ахнула она. - Уже дошли?

- С такими дурами, как твои подружки, они дойдут сюда к следующей неделе. Собирайся, мы едем в ЗАГС.

- Но они же не дошли... - начала она.

- Леля! - передо мной встала ее мать, молодящаяся бабешка с лицом, конкретно побитым жизнью. - Пока выкуп не пройдет, никто никуда не поедет.

- У вас есть во что переодеться?- спросила я. - Если нет, то я не буду плескать в вас вином. До регистрации полчаса, а нам ехать через весь город, не забываем про пробки, - я повернулась к невесте. - Если ты сейчас же не выйдешь, то я сниму мясо с шампура твоим платьем. Ты знаешь, что я так и сделаю.

- Но выкуп...

- Хорошо, - я повернулась к маменьке, - пойдите и скажите им, что жених досрочно допущен к дверям. Давайте только быстро, время на самом деле поджимает.

Маменька метнулась в подъезд. Невеста с ненавистью смотрела на меня.

- Дорогая, я могу на все насрать, и уехать сразу в пансионат, и буду там жировать месяц одна, потому что вы туда не приедете. А не приедете по очень глупой причине, вы опоздаете на регистрацию, брат разозлится и ты не получишь доступ к его деньгам, это я тебе гарантирую.

Мои доводы ее быстро убедили и она, широко улыбаясь, направилась к дверям.

Выкуп закончился через пять минут и все спешно расселись по машинам. Брат крепко пожал мне руку, велев телохранителю подкинуть в машину, в которой ехала я, пару бутылок шампанского.

 

На регистрацию мы подъехали минута в минуту. Отстояв церемонию, закидав при выходе молодоженов рисом и монетками, все решили, что на объезд всяких памятников уже нет времени. Поехали сразу в пансионат. Впереди было семьдесят километров дороги. Мне было велено сесть во второй лимузин, где собрались братья и сестры жениха. Дорога обещала быть веселой.

Просто так ехать было скучно. Светка (жена моего двоюродного брата), была со мной солидарна. Все лениво тянули шампанское. Мы со Светкой, быстро всосав бутылку в две каски, полезли в люк. В нашей захудалой провинции свадьба с лимузином - событие. А свадьба с двумя лимузинами и колонной, состоящей из одних иномарок - ажиотаж. Мы орали, махали руками и свистели, позируя на светофорах всем, кто пытался снять такое на свои мобильники. Перед выездом из города нас спешно втянули внутрь, впереди был пост ГАИ.

 

Неожиданно одну из машин в колонне остановили. Припарковавшись, все вывалились из машин. Я, покачиваясь на километровых каблуках, подхватив Светку под руку, поковыляла к гайцам, обступившим машину. Олег, один из приглашенных гостей, приехавший из другого города, был бледен. Один из продавцов волшебных палочек, обыскивал его. И тут влезла я.

 

- У вас есть санкция прокурора на обыск? - поинтересовалась я.

Обыскивающий удивленно уставился на меня. Я попыталась изобразить на лице свою самую ослепительную улыбку. Он был сражен на месте. Я, решив его добить, повернулась боком, и чуть отставила ножку, чтобы в разрезе было видно край кружевного чулка.

- Здрасть, - продолжала улыбаться я. - Так как? Есть? И можно мне ручку и бумажку?

Один из гайцев, щерясь не меньше меня, вынул из кармана блокнот, вырвал лист и протянул мне вместе с карандашом. Я, покачиваясь, подошла к обыскивающему вплотную, и сосредоточенно стала списывать номер с его бляхи.

- Вы пока мне санкцию приготовьте, - вполголоса попросила я, вкладывая в интонацию побольше сексуальности.

Он сосредоточенно сопел, стараясь не заглядывать в декольте.

Второй, осклабившись, сунул мне под нос листовку из серии "Их разыскивает милиция". С нее на меня смотрела морда лица Олега. В розыске, вооружен и опасен, успела прочитать я до того, как мужик убрал бумажку.

- И что? - удивилась я, - дайте мне 10 минут, и компьютер, и весь ваш пост будет в таком же розыске. И я не забуду приписать, что при сопротивлении можно стрелять без предупреждения.

 

Все стояли молча, разглагольствовала только я.

- Лелька, - сдавленно выдавил Олег, - не лезь. Сейчас разберемся, и все будет нормально.

- Ничего не будет, - отмахнулась я, - без санкции они тебя не могут даже попросить карманы вывернуть, не то, что обыскивать. Так что садись и поехали.

В это время, под шумок, первый постовой нырнул в салон машины, покопался там и, присвистнув, вытащил на свет пистолет. Все ахнули, второй гаец лихо нагнул Олега на капот, завел руки за спину и защелкнул наручники. Олег молчал, весь его вид показывал на то, что он в шоке.

- Да это же наебка! - заржала я. - Это не ПМ, это - Байкал пневматический! Кто придумал такой глупый розыгрыш?

Первым не выдержал брат, начавший ржать, и я поняла, что разводка была его иде-ей.

- Лелька, ты - сволочь, - ржал он. - Ребята, надо было в кобуру пистолет запихать, тогда бы она не увидела, что на стволе написано.

 

Гайцы все равно были довольны. Сценарий пошел не по тому пути. Брат знал, что я, идейный борец за справедливость, обязательно нарвусь, и тогда меня бы тоже нарядили в браслеты. Посмеявшись (по началу только Олегу было не до смеха), мы решили ехать дальше. У лимузина меня догнал один из постовых и протянул бумажку.

- Там это... - мялся он, - телефончик, будет желание, позвони.

Из окна машины высунулась огромная лапа моего супруга и взяла бумажку. Следом в окно вылезла его голова.

- Она позвонит, уважаемый, - пробасила голова, - только не скоро.

Гаец растерянно взял под козырек и молча ушел. Мы поехали дальше.

 

Через сорок километров решили сделать небольшую остановку. С этого места начались все мои беды.

 

ПыСы: Листовка, подаренная гайцами Олегу, была потом отксерокопирована и роздана всем желающим. У Олега она висит в рамке на рабочем месте.

 

© Пенка

[DOMINIK]

До пансионата оставалось около тридцати километров. Свернув с магистральной трассы, свадебный кортеж остановился. Поворот венчала большая растяжка с очень неудачной фотографией молодоженов.

Но это никого не волновало. Все щемились в ближайший лесок, чтобы бездарно слить все, что было выпито по дороге. Я решила не отставать от народа.

Пробираясь по узкой тропинке, влажной после только что прошедшего дождика, и тихо матерясь, я высматривала удобное местечко. Каблуки проваливались в сырую землю, но мне было плевать, потому что шампанское плескалось уже в голове. Или не шампанское? По херу. Я увидела довольно привлекательное дерево, из-за которого меня не должно было быть видно, и, расслабившись, забыла посмотреть под ноги.

Нога скользнула и я, итак неустойчивая, повалилась на бок. Рука почти по локоть провалилась в жидкое месиво, колено залезло туда же. Послышался треск рвущейся ткани. Чудом я не ткнулась в эту грязь лицом. Не в силах подняться, я ржала на весь лесок. В туалет от этого не расхотелось. Послышался треск веток, и на меня наткнулся супруг.

- Лелька, ты чего? - удивился он, двигаясь ко мне.

Только я собралась ответить, как он, поскользнувшись, с громким матом, повалился на колени. От хохота меня повело в сторону, и я влезла в грязь второй рукой.

Выбравшись из кустов, мы представляли ужасное зрелище. В грязи было все - брюки и руки мужа, я, измазанная по локти, щеголяла грязными коленями и разрезом на платье, доходящим почти до талии. Из разреза стыдливо выглядывал пояс и чулок. Молодая жена безуспешно пыталась спрятать в глазах злорадство, мужики так же безуспешно отводили похотливые взгляды. Всех поражал наш гогот, никто не понимал, по какому поводу мы с мужем заливаемся.

 

- Вы что, - ахала мама, поливая мне руки минералкой, - не могли другое время выбрать?

- Если бы я знала, что упаду, сроду бы не полезла в эти кусты, за машиной какой-нибудь присела, - оправдывалась я.

- Так ты упала? - удивилась мама.

- А ты что подумала? - офигела я. - Что мы в лес трахаться ломанулись?

Мама сосредоточенно пыталась придать платью более пристойный вид.

- Ну, - пробормотала она, - мало ли что тебе в голову могло придти.

- Лучше бы трахаться пошли, а не ссать, - ворчал рядом муж разглядывая брюки.

Дождавшись, пока грязь подсохнет, попив шампанского, все расселись по машинам и тронулись. Впереди было два небольших городка, а там пятнадцать минут до пункта назначения.

 

Весь оставшийся путь мы со Светкой провели в люке, радуя машины, которые ехали навстречу, и тех, кто ехал за нами. Встречный ветер трепал прически, пыль летела в глаза и в рот, но мы продолжали орать, свистеть и махать всем, кто обращал на нас внимание. Думаю, что обыватели тех городков долго помнили весь кортеж и двух пьяных и лохматых девиц, торчащих из люка и орущих, что у них свадьба.

 

У ресторана в пансионате нас встречали тамада и куча зевак. Выпав из машины, мы со Светкой побежали в туалет. Сделав свои дела, я остановилась перед зеркалом. То, что я увидела, меня как-то не порадовало.

- Пиздец прическе, - просипела я сорванным голосом.

То, что выбилось из зачесанных назад и забранных в узел волос, торчало строго по направлению назад. Лицо было серым от пыли, которая еще и на зубах поскрипывала. Светка ржала надо мной, пока не посмотрела на себя.

Насрав на церемонию приветствия молодых, с традиционным откусыванием хлеба (я знала наверняка, что молодая откусит больше в силу своей жадности и довольно-таки рабочего хлебальника), я унеслась в номер. Попросив у консьержки двести граммов чистого мартини и ниток с иголкой, я наживую прихватила порванный разрез. Смыв с морды пыль вместе с макияжем, отчего я стала выглядеть свежее и намного моложе, и еле прочесав волосы, оставив их распущенными, я направилась к ресторану. По дороге я задержалась в баре, догналась водкой, послала на хер какого-то приставучего типчика и ввалилась в банкетный зал.

- Лелька! - Светка отчаянно махала руками, - Иди к нам, мы тебе место заняли!

- Постойте, вы кто? - поинтересовалась у меня пухлявая тетка-тамада.

- Сестра жениха, - пробормотала я. Стоять на ногах было уже трудно. Но разговаривала я пока внятно.

- Вам сюда, - тамада подхватила меня под локоток и подвела к месту, где на столе стояла табличка с моим именем. - Садитесь, Ольга Михайловна.

- Ебаный в рот, - охнула я, присаживаясь, - светский раут, бля. Не хочу я тут си...

Подняв глаза, я заткнулась. Напротив меня сидел мужик, которого через день показывают в местных новостях. Особа, приближенная к императору губернатору (далее К.), с интересом рассматривал меня.

- Здрасть, - кивнула я ему. - Здрасть, - кивнула его жене. - Здрасть, - кивок Пете, директору одного предприятия, с которым как-то сталкивалась по работе. - Короче, всем салют, бля.

К. хрюкнул и поинтересовался, что будет пить Ольга Михайловна.

- Водку, - ответила я, элегантно выплевывая жвачку на салфетку. - Не знаете, здесь можно курить?

- Леля, - подала голос Петина жена, - здесь не курят.

 

Я ее терпеть не могла. Они с Петей пытались подать на меня в суд, обвиняя в хищениях в особо крупных размерах, но не смогли ничего доказать, за что были внесены в мой черный список без права помилования.

- Я вам не Леля, милочка, - ответила я, - а Ольга Михайловна. Это я Петечке - Леля, и то, только в особо интимные моменты. Да же, Петечка?

Муж, сидевший рядом, хрюкнул, но продолжал сосредоточенно поедать какой-то салат. Петечка покраснел, а его жена заткнулась.

На другом конце стола, где было большое скопление моих родственников, приехавших из деревни, царило оживленное веселье. Я им жутко завидовала и ждала подходящего момента, чтобы свалить туда. Лихо опрокинув стопку, я захрустела яблоком, налила себе еще, и снова выпила. К. уже не сводил с меня глаз.

- Нуте-с, - я сложила локти на стол, подалась чуть вперед, чтобы он мог увидеть в декольте, чуть больше, чем видят все, - рассказывайте, милейший, как продвигается ваша карьера? И, если не трудно, налейте мне еще.

К. покраснел, но налить водки не забыл.

- Леля, ты бы закусывала, - выдал Петя.

- Петечка, ну сейчас же не особо интимный момент, так что называй меня как положено, - тут же среагировала я.

- Ольга Михайловна, - пробасил мой муж, - Петечка прав, покушай немного. - Потом он положил мне на плечо руку и добавил, - Леля. Я думаю, можно тебя так назвать, потому что сейчас немного интимный момент, - он чмокнул меня в плечо, - Лелечка, - его рука скользнула по спине, - Любимая, - прошептал он на ухо, приобнимая меня, но сам не выдержал и заржал. - Короче, закусывай, а то напьешься и все пропустишь.

Сидящие напротив отводили глаза, и делали вид, что ничего не происходит.

- Ну, так что там с вашей карьерой? - снова обратилась я к К.

- Ну... Э-э-э...

- Все ясно, - перебила я его, - я пошла курить.

 

Подошло время дарить подарки. К. толкал речь минут десять, за это время я успела познакомиться с его женой, тоже Олей, и выпить с ней пару раз за знакомство. К. закончив тост и крикнув "Горько!" уселся на место. Я, пропустив его речь мимо ушей, поинте-ресовалась, что он подарил.

- Ну, я предложил вашему брату выбрать себе корову в одном из колхозов, который он курирует. - К. просто гордился собой.

Я в это время пила минералку, и от неожиданности подавилась и прыснула в К. тем, что не могла проглотить. От смущения, которое я, впрочем, особо и не испытывала, меня спасла тамада, сказав, что сейчас подошла очередь дарить подарки родственникам жениха. Муж, подхватил меня и потащил к молодым. Я довольно щерилась, но муж, зная мою привычку ехидничать, не дал мне и слова вставить. Все, что я могла сделать - это поднять стопку и внятно произнести:

- Поздравляю! Братец, надеюсь, что пью не на последней твоей свадьбе!

 

Веселье продолжалось. Наконец-то можно было танцевать. Мы со Светкой отплясывали, отвлекаясь только на то, чтобы быстренько выпить и покурить. Устав и угорев, мы побрели с ней на пирс. Смеркалось. До пирса было недалеко, но идти нужно было по какой-то дебильной тропинке, выложенной булыжниками. Светка шла позади, мы с ней громко пели. Вдруг мой каблук застрял между камнями, коротко матюкнувшись, я приняла колено-локтевую позу. Раздался уже знакомый треск разрываемой ткани. Я снова козыряла голым бедром. Плюс ко всему разбила коленку и ободрала ладони. Послав на хер пирс и долбанные тропинки, мы вернулись в зал.

Внезапно везде погас свет. Официанты принесли свечи, и тамада вооружившись аккордеоном, запиликала на нем "Амурские волны". Гости, приехавшие с деревни, были в корне с ней не согласны, дядя Юра забрал инструмент и начался концерт по заявкам трудящихся. Трудящиеся требовали частушек. Муж, зная мою непомерную тягу к народному фольклору, ловко выманил меня на улицу и потащил прогуляться по пляжу. Мы завалились на лежак, оттащив его подальше от всех. Когда платье на мне было уже наполовину снято, послышался Светкин крик:

- Ле-е-елька-а-а-а! Вы где??

 

Пришлось быстро приводить себя в порядок и отозваться. Светка и еще несколько родственников тащились на пляж, неся в руках водку и закуску. Пьянка продолжилась на пляже. Была глубокая ночь, фейерверк мы благополучно просрали, и поэтому решили искупаться.

Наплевав на то, что ни у кого не было купальников, а я так вообще была в одних трусиках, мы полезли в воду. Место для купания было выбрано неудачно - дно было из каменных неровных, сопливо-скользких плит.

Так как я вечно впереди планеты всей, то в воду я ломанулась первой. К разбитой коленке прибавилась вторая разбитая коленка и ободранные локти. С ревом, послав всех на хер, я сидела на берегу, завернувшись в мно-гострадальное платье.

Выпив еще, чтобы успокоиться, я затянула свою любимую песню "На поле танки грохотали", компания недружно меня поддержала. Наши песнопения пе-рекрыл женский голос, очень похожий на голос моей мамы.

 

Она, в полном одиночестве шла из ресторана, покачиваясь под тяжестью какого-то мешка, перекинутого через плечо, и громко декламировала, направляясь к корпусу:

- Я ваш, ***, дедушка Мороз! Я вам, ***, подарков до хрена принес! И не пойму я, почему, никто меня не встретил! А не пойти ли тебе в жопу, дед Мороз ответил!

Стихи из серии "Что вижу, то пою" она читала, пока не скрылась в корпусе. Через некоторое время мы тоже решили, что и нам пора на боковую. Консьержка, уже ничему не удивлялась, выдавая нам ключи. Видимо, сегодня она много нового узнала о людях. В номере меня за каким-то чертом понесло в душ. Помывшись, я раздвинула дверцы и сделала шаг вперед. Коврик, за каким-то хером лежал возле унитаза, а не там, где ему положено. Мокрая нога покатилась по кафелю, и я смачно впечаталась лицом в пластиковую перегородку.

Первый день свадьбы закончился. Впереди было еще два дня.

 

ПыСы: дым коромыслом в корпусе стоял всю ночь. В мешке маменьки-деда Мороза оказались несметные богатства - водка и закуска, которую эта рафинированная интеллигентная женщина с двумя высшими образованиями, нагло сперла из ресторана. Около десяти человек родственников провели ночь в ее номере.

 

© Пенка

[DOMINIK]

Утро второго дня было тяжелым.

Я проснулась оттого, что мне было трудно дышать. Чтобы разбитый нос не сильно распух, муж накрыл мне лицо мокрым полотенцем. Отражение в зеркале меня не порадовало. Лохматая, красноглазая баба, с припухшим носом переминалась с ноги на ногу, желая поссать. Я ее сводила.

Порывшись в шкафу, натянув легкие бриджи и топик, я выползла в коридор. Дверь в номер маменьки была распахнута, оттуда доносились взрывы хохота. Я дошла до консьержки, заказала чай с лимоном, и вышла с кружкой на крыльцо. Солнце нещадно палило и слепило глаза. Я сидела на лавке и с наслаждением хлюпала сладким чаем.

Через некоторое время ко мне присоединился брат.

- Пиздец какой-то, - застонал он. - Все упились, один я, как дурак, трезвый. Все, нах, сегодня напьюсь. Сегодня же можно? - спросил он меня.

- Угу, можно. Можно было и вчера, не понимаю, чего ты стеснялся. Мне вот по фигу.

- Я заметил. Зажигала ты не по-детски. К. шею всю свернул, глядя, как вы со Светкой танцуете. Особенно разрез выглядел впечатляюще. Даже я пялился.

Тут он заржал:

- Прикинь, утром пошел в ресторан, проверить, как там дела, и тихо охуел. Они мне говорят, типа, водки больше нет. Я же на три дня заказывал! И пожрать, говорят, будет меньше, чем планировали.

- Еще бы, - хмыкнула я. - Ты маму вчера ночью не видел. У всех холодильники в номерах забиты, она все в корпус принесла.

Я вкратце пересказала похождения деда Мороза.

- Ладно, - проржавшись, он поднялся. - Пора трубить сбор, там уже уха готова.

 

 

Через час, помятые гости собрались в банкетном зале. Деревенские, по древнему обычаю, явились со своими ложками. На этот раз я заняла место рядом со Светкой. Напротив меня сидела Милашка, вяло ковыряющаяся в тарелке, и рыбьими глазами водила по сторонам. Пихнув Светку в бок, я, отвалив челюсть, состроила ту же мину, что и у Милашки. Светка сразу поняла, на кого я похожа и начала ржать. Остальные, взглянув на меня, зашлись смехом.

Милашка меланхолично обвела всех взглядом и остановилась на мне. Несколько секунд мы смотрели друг на друга, потом она, не меня выражения, продолжила скользить глазами дальше. Я не выдержала и захохотала, откинув голову, и метко попала затылком в тарелку с ухой, которую мне поднесла официантка. Смеяться уже не было сил. Утро началось вполне в духе вчерашнего дня.

 

Выйдя покурить, я наткнулась на Ольгу, жену К.

- Леля, - возбужденно зашептала она. - К. сказал мне, что мужчины сейчас пойдут в баню, а женщин с собой не будут брать. Непорядок же?

- Непорядок, - кивнула я. - Мы подождем, когда они уйдут, и через час нарисуемся.

Баня в пансионате была знатная. Она находилась на плоту, закрепленном метрах в пятидесяти от берега. Добраться туда можно было либо вплавь, либо на лодке.

- Отлично, - обрадовалась Ольга, - я пойду, закажу катамаран.

Через час, Ольга, я и Светка весело крутили педали, направляя катамаран к плавучей бане. Нас заметили издалека.

- Пошли на ху-у-у-уй! - орал брат. - Тут одни мужики-и-и-и! Го-о-о-олые!

Мы начали крутить педали интенсивнее, развивая крейсерскую скорость.

- Дуры! - бесился он. - Давайте хоть минут через двадцать, а? - уже почти умолял он, видя, как мы резво рассекаем воду.

- Ладно! - крикнула Ольга. - Уговорили! Девочки, - обратилась она к нам, - поплыли вон за тот остров. Там можно искупаться голышом.

Мы погребли туда, обогнули остров. Он возвышался над водой, пугая отвесными скалами. У подножия из воды торчало множество каменных плит. Выбрав одну, самую большую, мы затащили на нее катамаран, скинули одежду и забавлялись, прыгая с камней.

Уставшая, я сидела на краю камня, свесив ноги в воду. Светка валялась рядом, покуривая. Ольга выбралась из воды, и по камням начала карабкаться в сторону.

- Оля, вы куда? - спросила я.

- Леля, давай на "ты", не такая уж и старая. Надо будет, потом не забыть, выпить с тобой на брудершафт, - пыхтела она, огибая встречающиеся камни.

- Хорошо, так куда ты полезла?

- Сикать хочу, - отозвалась она, спрятавшись от нас за камень. Оттуда торчала только ее голова. - Девочки, а вы знаете, что это озеро самое чистое в России? Посмотрите, какая прозрачная вода, - восторгалась она, журча. - Из этого озера можно пить, такая тут чистая вода.

- Да ты что? Надо же! - удивлялась я, провожая глазами поток золотого дождя, весело стекающего в озеро из-за камня, за которым присела Ольга.

- Вот попробуйте, - предложила она.

- Спасибо, - вежливо отказалась я. - Я предпочитаю воду из-под крана.

Светка щипала меня за ногу, видимо для того, чтобы не заржать. Одевшись, мы оседлали катамаран и направились к бане.

- Эх, красотища-то какая! - продолжала восхищаться Оля. - О! А что это за пакет? - обратила она внимание на пакет, валяющийся на дне катамарана.

- Я попросила свекровь, чтобы она нам что-нибудь положила выпить и закусить, встрепенулась Светка. - Блин, совсем про него забыла.

На свет появилась бутылка водки, связка бананов, ананас и мясная нарезка, завернутая в салфетку. Рюмок не было, но мы не брезгливые, и пили из горла.

- Эх, - опять вздохнула Ольга, - надо было песенник с собой взять. Сейчас как бы спели с вами.

 

Спасло нас то, что мы уже подгребли к бане. Мужчины привязали катамаран, и помогли нам подняться. Пьянка была в самом разгаре. На столе стояло множество бутылок - пиво, водка, виски, а из закуски - минералка. Будучи без купальников, мы, стесняясь, оголились только снизу и сели пить, бережно пряча бананы и ананас в пакете. Мужики, с криками выскакивали из баньки и тут же прыгали в озеро.

- Лелька, хватит киснуть, идите, попарьтесь, - предложил брат, выбираясь из озера, - что мы, в конце концов, голых баб не видели?

Помявшись, мы со Светкой все же решились. Повернувшись ко всем спиной, сбросили топики (Светке повезло, на ней был лифчик, правда, в отличие от черных трусов он был голубой), и зашли в парилку.

- Легли? - спросил в приоткрытую дверь брат.

- Да, - заорали мы, падая на полки.

В парилку зашел Валехан и мой брат, с вениками. Нахлестав нас от души, велели прыгать в озеро.

Мне уже был пох, кто и что у меня увидит, вывалившись на улицу, я с визгом рухнула в воду. Это был такой кайф! Мы пили, потом опять парились и прыгали в воду. На столе, вперемешку с бутылками и стаканами валялись бананы и растерзанный руками ананас.

 

Молодая жена уже несколько раз звонила брату, и зазывала его на берег, мотивируя тем, что горячее уже подали, и вроде как уже хватит мыться в бане. В ответ новоиспеченный муж мотивировал жену по матушке, приглашая ее присоединиться или заканчивать мудистику и звонить ему. Жена выбрала мудистику, и после очередного звонка была послана на ***.

От пирса отчалили две лодки и направились в нашу сторону. По озеру разносилась громкая песнь про "Стеньки Разина челны". Подгребали родственники из деревни. Они подвезли еще водки, минералки и огромное блюдо с тушеной бараниной. Столовые приборы они забыли, но нам всем так хотелось жрать, что было по фигу. Плот медленно оседал. Банька, рассчитанная на четырех человек, терпеливо вмещала теперь в себя партии по 8-10 человек.

 

К. был пьян. Ольге вдруг расхотелось пить водку, и сев в катамаран, со словами: "Я сейчас вина привезу", погребла в противоположную от берега сторону. К. был доволен и тут же втерся на лавку между мной и Светкой. По очереди ощупывая наши голые коленки, он задавал глупые вопросы, и довольно щерился, когда мы со Светкой ржали.

- Как вам не стыдно, - пеняла ему Светка, - пожилой человек, а ведете себя, как мальчик.

- Кто пожилой? - обиделся К. - Да я... Да у меня! Да я любому молодому... Да у меня хозяйство...

- Пока не увижу - не поверю! - категорично выдала я.

 

Деревенские развлекались вовсю. Вот уж кого абсолютно не волновало отсутствие купальников, они щеголяли разномастным нижним бельем и пытались затянуть какую-нибудь песню. Но их сразу же перебивал брат, начиная горланить хит сезона: "Ай лайк е мувед, мувед! Ай лайк е мувед, мувед! Ай лайк е мувед, мувед! Ай лайк е...". На этом месте он затихал и смотрел на остальных, которые дружно горланили в ответ: "Му-у-увед!"

К плоту причалила очередная лодка. Плот осел совсем и вода хлынула по ногам.

Было решено ехать в ресторан "на горячее". С берега были вызваны еще две лодки. Те, кому не хватило мест, добирались до берега вплавь.

 

В ресторане, в гордом одиночестве сидела молодая жена, Милашка и их родители.

Веселье продолжалось. Пока все жадно уничтожали горячее, тамада вела подготовку к разнообразным конкурсам. Участие приняли все, кто мог стоять на ногах. Мне сунули в руки какую-то конструкцию, велели надеть ее на себя и ждать, когда меня позовут. Я должна была изображать солнце. Конструкция представляла собой обруч, на который была натянута желтая ткань. Внутри этого мешка без дна были натянуты широкие, мягкие резинки. Сам мешок был разделен на две части. Я стояла и тупо разглядывала реквизит, не понимая, на какое место его надо натягивать.

- Ольга Михайловна, - выглянула тамада, - давайте быстрее, сейчас вам выходить. Не забудьте - вы солнышко.

- Чего делать-то? - крикнула я ей в спину, крутя обруч в руках, но, так и не поняв, что с ним делать.

- Просто выйдете и как-нибудь покружитесь, пока я буду стишок читать. Давайте, вперед!

Плюнув на все, я сунула руки в "рукава", натянув резинки, закрепила их под подбородком, и, сильно смахивающая на огородное пугало с растопыренными руками, ввалилась в зал, пританцовывая, направилась к сцене. Тамада не смогла читать стишок, потому что привалилась к стене и изнемогала от хохота. Еле стянув эту конструкцию, она наклонилась, держа обруч перед моими ногами.

- Суйте ноги сюда, - я послушно встала внутрь обруча, тамада подняла его и закрепила резинки у меня на плечах. - Вот так надо было.

Я стояла, как будто внутри бочки, обруч с тканью колыхался вокруг. Теперь я походила на Карлсона.

Следующий на очереди был К. На него надели чепчик с длинными заячьими ушами, на шею завязали большой поролоновый бант. Он лихо отплясывал, и, войдя в раж, скинув рубашку, тряс дряблым животом.

Посчитав, что этого мало, наткнувшись глазами на оператора, который все снимал на видео, К. повернулся к нему спиной, и как заправский стриптизер стянул штаны, и начал махать в разные стороны голой задницей. К. переплю-нул даже меня.

Брат кинулся к оператору и что-то жарко шептал ему на ухо. Оператор понимающе кивал.

 

Занавес, йооптыть))

 

ПыСы: судя по тому, что в СМИ не появилось ни одного изображения голой жопы К., брату удалось договориться с оператором.

 

продолжение следует...

 

© Пенка

[DOMINIK]

После конкурсов все в костюмах высыпали на пляж, на радость отдыхающим. Тамада начала раздавать призы.

Первое место я разделила с К., который великодушно уступил мне медаль, которую я тут же нацепила на себя.

Кто-то пустил слух, что баню арендовали до утра, и что скоро нас ожидает очередной заплыв на плот. Самые умные рванули в номера за мыльно-рыльными принадлежностями, объявив сбор на пляже через пять минут. Те, кто потупее (т.е. я и Светка), остались в номере выпивать. Вскоре к нам присоединилось несколько родственников и друзей.

Было уже темно, когда я, К. и Светка вышли на улицу. Некоторые из тех, самых умных, слонялись по пляжу, ожидая, когда кто-нибудь доставит их в баню. Мы решили тоже подождать. К. сгонял в корпус и притащил графин с водкой и пакет сока. Стопки, как всегда, были забыты. Но мы, уже привыкшие, хлебали просто из графина, не забывая изредка кричать: "Эй! На бане! Пришлите судно!" Нам никто не отвечал.

 

Мы со Светкой, как самые нетерпеливые, решили не ждать милостей от природы, и отправились к бане вплавь. Забираясь на нее по лесенкам с двух сторон, мы до ужаса напугали уединившихся там брата с молодой женой. Оказывается, молодуха, истосковавшись по мужу за день, уговорила его побыть наедине, и, наивная, думала, что в бане их никто не потревожит.

Брат был рад нашему приезду приплытию, загнал нас в баню, и мы, валяясь на полке, делились впечатлениями о прошедшем дне, сотрясая стены гомерическим хохотом. Молодая отказалась париться с нами, после чего на нее перестали обращать внимание.

Примерно через час послышался плеск, и из темноты вынырнула лодка. На веслах сидел К, с ним еще несколько человек. Привезли опять водку. Хорошо хоть, что на этот раз с закуской. Никто уже не вязал лыка, но все продолжали париться и пить, париться и пить.

 

- Сыно-о-о-о-ок! - донеслось с берега. - Сыно-о-ок!

Это мама, придя в сознание, металась на берегу.

- Сынок! - надрывалась она. - Пришли за мной лодку!!!

- Греби сама! - отозвался в жопу пьяный сынок. - Там лодки на причале стоят!

Через некоторое время с берега донесся крик:

- Сыно-о-ок! Там граблей нет!

- Каких граблей? - удивился брат. Мы все пожали плечами.

- Ебическая сила! - орала мама. - Не граблей! Весел на лодках нет!

- Ну, не знаю! - гаркнул брат. - Добирайся сама!

Мама еще немного побродила по пляжу, но так и не найдя граблей весел, убралась восвояси.

 

Мы сидели в парилке, когда К. вспомнил мои слова. Он выскочил на середину, и со словами: "Смотри, а то ты мне не веришь!", стянул с себя плавки.

Все замолчали. Где-то в углу тихо хрюкала Светка.

- А чего смотреть-то? - удивилась я. - Темно же, и не видно ничего. А на ощупь не буду проверять, брезгливая я.

Брат вытолкал К. на улицу, и попытался натянуть на него плавки, но К. сопротивлялся, и, сдернув их себя, метким броском закинул их на крышу. Плавки повисли на палке, к которой был прикручен фонарь. Обидевшись, К. завернулся в полотенце и решил нас покинуть. Мы все высыпали наружу, понаблюдать за его десантированием на плавсредство.

Он поставил одну ногу на лесенку, вторую опустил в лодку. Лодка качнулась и начала отплывать. Руки его предательски соскальзывали с поручней. Гулко ыхнув, он оттолкнулся от плота и свалился на дно лодки, зачерпнув воды. Я из последних сил, кинула в лодку ковшик, и продолжала кататься по полу в истерике.

- Леля, - шипела молодая, - как ты можешь?!? Это же К.!!!

- Охуеть, - рыдала я, - надо же, а мужики-то и не знали. Ну, так помоги ему, что ж ты, самого К. в беде оставишь?

 

Она, приняв мои слова за призыв к действию, подтянула лодку и запрыгнула внутрь. Села напротив него и начала ковшом выгребать воду. К. с интересом наблюдал за ее наклонами. Сдернув с себя полотенце, он накинул его на плечи и сел на лавку. Молодая, сначала в трудовом порыве ничего не замечала. Потом, при очередном наклоне, замерла. К. сидел с бесстрастным лицом. Громко охнув, она бросила ковш и начала пятиться от К. Брат отвязал лодку, и оттолкнул ее от плота.

- Милая, помоги уважаемому К. добраться до берега. Негоже такого дорого гостя за-ставлять ждать.

- Ну, ты чего, - пихнула я его в бок.

- Да ничего, бля, - огрызнулся он. - Я понимаю, что она еще не привыкла к тому, что мы много с кем бухаем, но вот так себя вести - просто отстой. Кстати, К. просил, чтобы ты его в городе нашла. Место в команде тебе придумает, будешь работать с ним.

- Пусть конем ебется, - заржала я. - Знаю я такие места. Я ему всю команду развалю и все. Тем более у меня с ним разные взгляды на политику.

 

Еще через час за нами прислали лодки. Посадка прошла удачно, но брат зачем-то велел причаливать к берегу, а не к пирсу.

Я выходила последней. Изрядно напитая, чувствуя, что не смогу выбраться самостоятельно, я попросила кого-нибудь мне помочь. Этой кто-то оказалась молодая жена. Я схватила ее за руку, сделала шаг из лодки и поставила ногу на край скользкого камня. Нога, естественно соскользнула, и я рухнула в воду, утащив за собой добровольную помощницу.

Вынырнув, она (до этого утверждавшая, что никогда не ругается матом) обложила меня так, что я даже немного и ненадолго ее зауважала.

Из-за этого уважения я сразу и не заметила, что ко всем имеющимся ссадинам прибавилась ободранная голень. Зато нам удалось-таки удивить консьержку. У нее отвисла челюсть, когда мы зашли в холл. Молодая, в мокром спортивном костюме, хлюпающая кроссовками, и я, завернутая в полотенце и с ногой, залитой кровью.

 

В номере царил бардак. Стол был завален остатками пиршества, на тумбочке, под табличкой "Господа, просьба не курить в номере" стояло блюдце, заваленное окурками, телевизор на всю громкость пел "А я и не знал, что любовь может быть жестокой" голосом геронтофила Киркорова. На кровати, полностью одетый храпел муж, рядом с ним, забравшись под покрывало, сопел К.

Я отключила телевизор, вытряхнула окурки в унитаз, и пошла в номер к Светке. Мы решили посидеть на крыльце. Чтобы не было скучно, мы заказали водки и что-нибудь закусить, и снова стали вспоминать, кто и что учудил в этот день.

 

К корпусу подъехала машина, и из нее вышел пьяный мужик. Сделав неверный шаг в сторону, он запнулся за бортик, и повалился на газон. Его голова встретилась с металлической урной, которая от удара звучно загудела. Мы со Светкой притихли. Мужик, кряхтя поднялся, и цепляясь за перила поднимался к нам.

Поравнявшись, он остановился, и принялся гипнотизировать нас мутным взглядом. Мы не отставали от него, посылая в ответ такие же мутные флюиды. Наш гипноз подействовал быстрее. Он привалился к моему плечу и начал что-то бормотать мне в ухо.

- Эй, мужчина! - возмутилась я. - Не надо мне дышать в ухо, я возбуждаюсь.

Он отвалился от меня, заржал, и вполне внятно произнес:

- Молодец, ***!

Пожав мне руку, он зашел в корпус.

Допив водку без происшествий, мы решили покурить и идти спать. На улицу вышла консьержка.

- Девочки, вы не знаете, в каком номере остановился тот мужчина?

- Какой? - не поняли мы.

- Ну, который вот недавно заходил.

- А нам откуда знать?

- Так он же из ваших. Со свадьбы, - удивилась она.

- Ни фига он не из наших.

- Ничего не понимаю, - запаниковала она. - Зашел, поздоровался и пошел по коридору. Я потом слышала, как хлопнула дверь, я и подумала, что это кто-то из гостей.

- А хер знает, - махнула я рукой, - может и из наших, просто не замечали его.

На крыльце нарисовался супруг.

- Сколько время? - просипел он.

- Пять тридцать две, - подсказала консьержка, забрала пустую посуду и ушла в корпус.

- Девки, пошли купаться, - предложил он.

Мы согласились сопровождать его на пляж. Наплескавшись, мы поперлись спать.

 

Занавес, йооптыть))

 

ПыСы: зайдя в номер, я поняла, чьей дверью хлопнул неизвестный мужик. Нашей. Он мирно спал рядом с К. Муж, думая, что это кто-то из гостей просто не обратил на него внимания. Охрана, растолкав его выяснила, что тот просто перепутал корпуса.

 

 

Окончание

 

Наступил третий день. Уже с девяти утра по номерам шастал еще не протрезвевший молодожен, и предупреждал всех, что отъезд намечается на 12 часов по полудни. Гости со стонами выползали из номеров, и чтобы хоть немного оклематься, плелись на пляж, окунуть мятые тела в прохладную воду.

Мы со Светкой решив, что бороться с похмельем у нас не хватит здоровья, заказали холодненького пива, поднялись на второй этаж и блаженно развалились в креслах на балконе.

- Сейчас бы в баньку, - мечтательно протянула Светка.

Мы непроизвольно взглянули на озеро. Баня была на месте. На палке с фонарем гордо реяли плавки К..

Сам К. неприкаянно бродил по пляжу. Светка свистнула. Он, обрадовавшись знакомым лицам, сиганул к нам. Вместе с ним на балкон приперся брат и горничная со столиком на колесах, уставленным пивом, водкой, салатами и горячим бешбармаком. На запах приперлись остальные гости, пришлось все выносить на улицу и к двенадцати часам к отъезду не был готов никто. Точнее, готовы были многие, но к отъезду это не имело никакого отношения.

 

Быстро скидав вещи в сумку, я растолкала мужа.

- На чем поедем-то? - сипел он, пытаясь сообразить, где он.

- Хуй его знает, - ворчала я, - сказали, что будут машины, значит, на чем-нибудь все равно уедем. К. предложил с ним ехать. Поедем? Машина большая, Светку с собой прихватим.

- Пошел он на ***, твой К., бесит уже. Он всю ночь храпел и прижимался, а Оля его станет песни петь, оно тебе это надо?

Я была с ним согласна. Мне не хотелось всю дорогу петь песни из песенника. Выйдя на улицу, я увидела несколько стоящих в ряд Газелей. Умно придумано. Дешево и сердито.

 

В нашей Газели разместились близкие родственники жениха. В последний момент, почти на ходу, в машину забрался К., пробормотав что-то типа "пошла она со своими песнями". Водитель осторожно тронулся, тараща глаза в зеркало. Видимо, таких персон его драндулет еще не возил.

- А выпить-то в дорогу и не взяли, - горевал К. - Уважаемый, - обратился он к водителю, - не могли бы вы остановиться у какого-нибудь магазина, если таковой встретится у нас на пути?

- Да-да, - подхватила мама, поддерживая при каждом слове голову, - минералки бы сейчас.

Водитель пробормотал что-то похожее на "слушвашбродь", и прибавил скорости. Магазин повстречался через несколько километров. Ввалившись в душное помещение, К. поверг в шок продавщицу, которая никак не могла понять, что нам надо, и нервно теребила засаленный фартук. Затарившись, сильно повеселевшие, мы продолжили путь.

Мама, решив, что негоже разбивать компанию, залихватски опрокидывала пластиковый стаканчик, и занюхивала надкусанной булкой хлеба.

 

Меня укачивало, но я упрямо продолжала заливать в организм все, что мне протягивали, прося водителя чуть притормаживать, чтобы водка не расплескивалась.

- Хочешь мороженого? - вдруг подтолкнул меня в бок муж.

- Хочу живого, - пробормотала я, борясь с тошнотой.

Мама, заметив, что мне стало совсем худо, начала тыкать в спину водилу.

- Шофер, а шофер, - просила она, - останови машину, Лелечке плохо.

- Тут нельзя, - мямлил он в ответ, - негде здесь тормозить, и кустов никаких нет.

Мама усиленно пихала его в спину, переходя на визг. Водитель упирался.

- Да ебут твою мать! - заорала мама. - Останавливай! К. срать хочет!

Водила резко затормозил, видимо К. можно было срать даже там, где нет кустов. Я дергала дверь, но сил открыть ее не хватало.

Тошнота катастрофически приближалась, и я, нащупав ручку, отодвинула стекло и свесилась в окно. Мама, сочувствуя, гладила мою оттопыренную задницу. Так же торча наружу, я ополоснула минералкой лицо и дверь, которую умудрилась забрызгать. Мне стало намного легче.

Через несколько километров желание поблевать посетило К. Видимо из природной скромности он постеснялся попросить остановится, поэтому, не мудрствуя лукаво, проделал все на ходу, в то же окно, что и я.

Впереди был железнодорожный переезд, славящийся тем, что стоять на нем иногда приходилось часами.

Мы сидели в душном салоне, распевая во все горло похабные частушки. Мимо проносились поезда. Вдруг мама метнулась к дверям, и, решив не нарушать традиций, высунулась в окно.

За нами стоял черный Ford Expedition с московскими номерами. Пассажиры громко ржали, тыча в маму пальцами. Я добралась до двери, дождалась, когда мама сделает свое дело, и вышла на улицу.

- Ну! - рявкнула я, подойдя к двери со стороны водителя. - Чего ржем, как застоявшиеся кони?

Водитель, онемевший от изумления, молчал.

- Я непонятно спросила? - злилась я. - Женщине плохо, а вы, ***, как в цирке сидите, залупаетесь! Быстро нах из машины и бегом просить прощения!

- Вот это ты охуела, - удивленно выдал водитель. - Че я сделал-то?

Я открыла дверь, и потянула его за руку. Он вышел из машины.

- Ржал ты, как конь педальный, вот что ты сделал! Иди, извиняйся!

Из Газели выбрался супруг и К. Водитель форда вылупил на них глаза.

- Андрюха! - в голос выдали супруг и К., и удивленно вылупились друг на друга.

Я, чтобы не отставать, лупилась на них всех.

 

Андрюха оказался бывшим сослуживцем мужа и дальним родственником К. Не планета, а какая-то маленькая деревня.

Забрав Светку и большую часть выпивки из Газели, мы переместились в форд. Немного поворчав, что перед маменькой не извинились, я, отказавшись пить, заснула.

Проснулась я оттого, что машина остановилась. Компания решила посидеть в придорожном кафе. Андрюха уговорил своего товарища сесть за руль, и решил выпить вместе со всеми. Мы двинулись к столикам.

Супруг, скептически посмотрев на хлипкий пластиковый стул, начал осторожно впихивать зад между подлокотниками. Протиснувшись, он сел и вытянул ноги. Стул жалостливо скрипнул и ножки, скрежеща по асфальту, разъехались в разные стороны.

- Так я и знал! - заорал он, пытаясь выбраться.

Кое-как подняв его и выдернув из стула, было решено сидеть в машине.

Пить больше я уже не могла. Мужики травили армейские байки, Светка о чем-то шушукалась с приятелем Андрюхи. Я была лишней на этом празднике жизни.

- Есть че? - вдруг спросил муж у Андрюхи.

- Обижаешь, - хмыкнул он, и полез куда-то под сиденье.

К., к моему удивлению, от предложенного не отказался. Они закурили, и я, захватив Светку, выползла на улицу. Попасть под маяки мне как-то не хотелось. Разыскав туалет, типа "деревянный сортир", мы его пометили и поплелись в магазинчик. Накупив всякой дряни, выйдя на улицы, мы были, как бы это помягче сказать, немного удивлены. Форда не было.

 

В растерянности мы топтались у столиков.

- Эй, - крикнула я шашлычнику. - А куда форд делся?

- Уехал, наверное, - пожал он плечами.

Охуевшие, мы сели за столик и стали думать, что делать. В голову, как назло, ничего не приходило. Рядом притормозила машина.

- Лелька! - из окна высунулся Олег, один из гостей. - Вы чего тут делаете?

- Ура! - заголосили мы. - Спасены! Олег, - я залезла в машину, - подбрось до дома, а?

- Да без проблем, - не растерялся он.

Мы поехали, рассказывая, как и почему оказались в гордом одиночестве на дороге.

- Смотри, - толкнула меня Светка, показывая вперед.

Навстречу мчался черный форд с московскими номерами. Я нагнулась, прячась за сиденьем, и потянула за собой Светку.

- Пусть теперь ищут нас, суки, - прошипела я. Форд пронесся мимо.

Через час мы были дома. Свадьба закончилась. Ура.

 

Занавес, йооптыть))

 

ПыСы: к вечеру домой вернулся перепуганный до усеру муж. К. и Андрюха были с ним. Получив добрую порцию пиздюлей, и пожалев нас со Светкой (мы дружно наврали, как добирались до города на рейсовом автобусе), было решено встретиться в следующие выходные и побухать.

ПыПыСы: мой моральный ущерб был покрыт кругленькой суммой, которую мы со Светкой просрали через пару дней на шмотки и пиво.

ПыПыПыСы (или ПыПыСыСы?)): выражаю огромную благодарность Eugene, который сподобил меня написать это крео)

 

© Пенка